Как выйти из пандемии со здоровой психикой и не бояться людей

Синдром ковида

ВОЗ на грани объявления ЧП - СOVID-19 вгоняет мир в стресс. Врачи выделяют 14 основных причин стресса - смерть от ковида одного из супругов, развод, увольнение, болезнь близких, сексуальные проблемы, проблемы на работе, снижение религиозной активности, сжатие социальной активности, сужение круга общения, изменение привычек питания, ухудшение сна, рост долгов, тюрьма, срыв отпуска, рост домашнего насилия, мелкие (часто "цифровые") проблемы с законом. Их следствие - нервные расстройства, боязнь людей, страх за здоровье, страх смерти. Что с нами происходит?

Николай Бохан, академик РАН, директор НИИ психического здоровья Сибирского отделения РАН, профессор кафедры психотерапии и психологического консультирования Томского государственного университета.

- Анализ тревог и фобий позволил выделить три фактора синдрома ковид-стресса - беспокойство из-за угрозы инфицирования, пренебрежение угрозой или ковид-диссидентство, рост проверок у врача и болезненная самозащита- постоянное тестирование и самодеятельный прием психотропных веществ. А нынешнюю социофобию или страх перед людьми я бы сравнил вот с чем. Обычно мы не хотим, чтобы заканчивалось лето, а тут зима самоизоляции так втянула, что выходить из нее неохота. В психиатрии нежелание человека привыкать к меняющимся условиям жизни называется дезадаптация личности. В данном случае тяжелое возвращение к "лету" есть синдром ковида. Для этого необязательно им болеть или не болеть.

Зураб Кекелидзе, главный внештатный психиатр Минздрава России, и.о. генерального директора Национального медицинского исследовательского центра психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского:

- Мы имеем множественный стресс. Ситуация не разрешилась, и непонятно, сколько еще продлится стресс. Стресс тяжелый, и один из его главных утяжеляющих факторов - совпадение личного прогноза с реальным развитием событий. В результате растет рынок потребления антидепрессантов, примерно на 30 процентов увеличилось число самоубийств среди тех, кому 65+, выросли факторы риска самоповреждений, насилия, контрабанды и разрыва личных отношений. Шокирующие данные опубликовали в США. Около 80 процентов тех, кто госпитализирован со средним или тяжелым течением вируса, имеют хотя бы один симптом поражения нервов. У этих больных когнитивные функции (а они отвечают за контроль поведения, определение целей, способность к планированию и контролю внимания) снижаются до 50 процентов. Повреждения тканей мозга нет, но и объяснения причин повреждения нервной ткани тоже нет. Идут исследования.

Пока можно выделить типы реагирования на стресс - оптимальный, тревожный и отрицающий. В целом клиническую картину характеризует появление тревожных проявлений. Их нагнетают слухи. Я бы их разделил на "легкие" - абсолютно недостоверные, недостоверные, относительно достоверные, близкие к действительности. И опасные - настораживающие, агрессивные, панические и особенно опасный - слух-желание. В Спитаке в 1988-м во время землетрясения пошел слух-желание о том, что всем дадут квартиры в других городах в течение 15 дней. Такие слухи надо срочно опровергать, иначе возникает агрессия тех, кто объединяется от неоправданности слуха-желания. Одно из последствий такой агрессии - рост протестных настроений. Сегодня слух-желание - чудо-вакцина "от всего" для избранных.

Выход из психоза

А разве не на первом месте тревожный вопрос, вакцинироваться или нет?

Зураб Кекелидзе: Он теряет накал. По опросу НМИЦ имени В.П. Сербского, в январе готовы были привиться 18 процентов, в феврале - 24, в марте - около 50. При этом отечественной вакцине предпочтение отдают до 65 процентов, импортную рассматривают до 20 процентов. "Пусть прививаются другие",- отвечали 26 процентов в январе и 18 - в марте.

Есть исследования о том, насколько тяжело люди переносят вакцины?

Зураб Кекелидзе: Исследования есть. Негативных последствий - нет. Даже у возрастных категорий на "Спутник V", например, местные реакции даже легче, чем у молодежи. Скрининг показал, что в том числе у тех, кому 80+, нет негативных проявлений.

Николай Незнанов, ректор Санкт-Петербургского Национального медицинского исследовательского центра психиатрии и неврологии имени В.М. Бехтерева:

- По нашим исследованиям, 64 процента мужчин готовы к вакцинации, 24 - сомневаются, 12 - не готовы. Женщины менее оптимистичны. 30,1 процента готовы, 45,2 сомневаются, не готовы 20,5. Разница в мужском и женском подходах к вакцинации определяется уровнем стрессовой нагрузки. Вообще стрессоустойчивость у дам выше, но им мешает склонность к неопределенности поведения в стрессовой ситуации, это тоже дамский стиль. Девочки стабильнее мальчиков по жизни, но дается стабильность через неопределенность девичьих реакций. Анализировать то, что пишут в СМИ, будто мужчины болеют коронавирусом чаще, чем женщины, и он для них менее опасен, я бы не стал. Мне представляется интересной иная взаимосвязь - уровня стресса и желания вакцинироваться. Те, у кого стресса нет или почти нет, а это более чем 80,1 процента, готовы прививаться любым препаратом: 55,2 процента - отечественным, 18 - любым, 15 - импортным. Нет желания прививаться у 22 процентов в марте против 40 в январе.

Инфодемия души

Около 20 процентов россиян испытывают тревожность, бессонницу, разной степени стресс. Чем объяснить такое разнообразие давления инфекции на психику?

Борис Цыганков, член-корреспондент РАН, заведующий кафедрой психиатрии, наркологии и психотерапии Московского государственного медико-стоматологического университета имени А.И. Евдокимова:

- В Чернобыле ко мне привели пациентку. Она ушла жить в лес, принесла туда канистры с бензином и хотела его поджечь. "Оттуда идет радиация", - убеждала она. Что-то похожее сегодня происходит в социальных сетях, где обмениваются "домашними" рецептами лечения COVID-19. Опасное всезнайство блогеров - это тоже психоз. Распространено мнение: "Я проговорю и сниму проблему". Но мы живем в эпоху глобализации, и неконтролируемый поток информации превращается в дополнительный и сильный фактор стресса. Нам кажется, что общение лечит, а часто, наоборот, начинаются нервные расстройства - нарушение сна, алкогольная зависимость, рост тревоги. Это явление можно сравнить с посттравматическим воздействием военных событий, когда воевал один процент, но вместе с ними испытывают невротические последствия (раздражительность, слабость, усталость, депрессию) те, кто их окружает. Клинические исследования показывают - страх, юридические последствия карантина или самоизоляции, недоверие к людям, переизбыток соцсетей, перекармливание теориями заговора - все это сказывается на симптоматике психических отклонений. Мы их наблюдали в студенческой среде МГУ (тревога у 20 процентов, депрессия - до 40, страх инфицирования - 12). А причины депрессии изучали на преподавателях МГУ (продолжительность самоизоляции - 19 процентов, страх инфицирования - 21, финансовые трудности - 37, инфодемия - 23 процента). Все это обостряет хронические заболевания, в том числе связанные с психикой.

Почему растет число новых "цифровых" предубеждений?

Николай Незнанов: Их не больше, чем других. Они просто на слуху. Ко мне недавно пришла пациентка: "Помогите, я за пандемию сменила три работы. Не могу сидеть у компьютера". Разбираемся, а у нее дезадаптация. Я ее познакомил с фтизиатром, которая за это же время побывала в четырех командировках. Все они - преодоление стресса. У врачей он особый. Исследования показывают, что инфекционисты и эпидемиологи к нему более готовы. Группа риска - анестезиологи, реаниматологи, пульмонологи и терапевты. У них высокий показатель нервных расстройств - почти 53 процента. Мы забываем, что врачи тоже живые люди. Они тоже боятся заразить родных и близких, испытывают перегрузки, болеют. Они своего рода "пилотный" проект COVID-19 по психическому испытанию личности и общества на прочность. И вместо того чтобы обязывать врачей быть дежурными по героизму, нам надо помнить об опасности их выгорания - профессионального и морального.

Прогноз и золотая середина

Как долго привыкать жить с ковидом так, чтобы "не стрессануть"?

Николай Незнанов: По прогнозам исследователей разных стран, продолжительность стресса и психических расстройств, вызванных ковидом, продолжится до четырех лет и более. Последствия кризиса психического здоровья из-за инфекции, включая суицидальное поведение, будут долгими и достигнут пика после фактической пандемии. Мы опасаемся, что вырастет число пациентов с нарушением когнитивной функции.

Отгородиться от всего за глухим забором - тоже признак нездоровой реакции. Как найти золотую середину?

Николай Бохан: Когда мы делаем неверные выводы о том, о чем знаем мало, это нормально. Но в случае с ментальными расстройствами именно так возникают стигмы - ложные убеждения, основанные на страхе и стереотипах. В союзе с инфодемией они опасны тем, что мешают обратиться за помощью. Например, стереотип, что "если гения лечить, то он умрет", трансформировался в то, что "ковидом должен переболеть талантливый человек". Это и есть последствия стигмы. Анекдоты про "дружбу" "психов" и психиатров - тоже элементы стигматизации. Мы в Сибири, учитывая наши гигантские расстояния, развиваем профилактику онлайн и телемедицину. Это застает врасплох блогеров и шарлатанов, которые "заряжают энергией", "изгоняют злых духов", снимают порчу и сглаз, между прочим, на интернет-площадках. И блогеры-"психиатры" притихли. Когда у общества появляется выбор компетентной информации, то новые стигмы гаснут, а старые превращаются в предрассудки.