Максимов: Режиссер Иванов открыл Гоголя с помощью комедии масок
Мне настолько понравились "Мертвые души" в постановке Владимира Иванова, что, в принципе, хочется просто воскликнуть: "Ребята, все в театр Вахтангова, смотрите спектакль: абсолютно необычный, ни на кого не похожий Гоголь".
А если попытаться разобраться в том, что сделал Владимир Иванов?
Для начала он прочитал поэму Гоголя. Не инсценировку Булгакова, а, как говорят на телевидении, исходник. И вместе с Андреем Тупиковым написал инсценировку. Булгаков сочинял свою версию для МХАТа, для великих мхатовских актеров. В театре вахтанговцев встречи Чичикова с помещиками занимают меньшую часть спектакля. Создатели инсценировки вспомнили, что Гоголь описывал детство нашего героя и его жизнь до идеи с мертвыми душами, да и сама идея ведь как-то появилась в его голове. И что за идея? Многие ли из нас объяснят: зачем Чичиков души покупал? Вахтанговцы объясняют четко.
Тупиков и Иванов сделали вещь поразительную: когда ты смотришь "Мертвые души", ты следишь за сюжетом. Невероятно, правда? Такой важный зрительский интерес: когда смотришь не только за игрой актеров, но и за главным героем, за тем, что с ним происходит.
Инсценировка Булгакова приучила нас к тому, что русский психологический театр - ключ к Гоголю. Совсем недавно я писал в "РГ" о "Мертвых душах" Малого театра, открытых таким ключом, - очень достойный спектакль.
Иванов решил открыть Гоголя с помощью… комедии дель арте, комедии масок. На сцене два актера - Мария Аронова и Владислав Гандрабура. Надевая маски, они изображают всех персонажей Гоголя. Мужчина - Чичиков, женщина - остальные? Как бы не так! Меняются друг с другом, еще и Чичиков носит маску… Гоголя. Бог знает что!
Это в советской школе мы учили, что Гоголь - реалист, да еще критический. Как бы не так! Гоголь не только писал фантастические истории про Вия и Панночку, но остро чувствовал фантасмагорию реальной жизни. Очень хорошо понимал: реальность зыбка, невероятное в ней возникает то и дело, невесть откуда и непонятно как.
Все, кто создавал спектакль, творили мир Гоголя. Во-первых, конечно, художник Максим Обрезков - человек, живущий вне суеты, вне тусовок и вне публичности, постепенно ставший одним из самых мощных сегодня театральных художников. Основа декораций - черновики Гоголя, то возникающие, то исчезающие. Но вдруг появится зеркало или повозка - предметы, вроде, реальные, но странные при этом, нездешние. Куры закудахчут и исчезнут. Огонь загорится и погаснет. Зыбкий, неясный, очень красивый и нереальный мир. Браво, художник!
Замечательную, тоже неясную, странную пластику поставил Сергей Землянский под музыку Вячеслава Жукова, который словно бы создает гармонию и мелодию из дисгармонии.
Вариант искать в помещиках и в самом Чичикове живые души наперекор названию - вариант хороший. И привычный. Комедия дель арте такой вариант не предполагает. На сцене - маски. Здесь нет сложных психологических нюансов, трагических человеческих судеб, которых, признаться, и у Гоголя нет.
Аронова и Гандрабура не просто блестяще справляются с задачей, но купаются в этой стилистике. Спектакль местами гомерически смешной и пронзительно грустный в конце. Актеры работают так, что за этими масками возникают реальные лица, люди. Да, фантасмагорические, а мы разве не таковы, жители ХХI века? Разве можно описать нашу жизнь без фантасмагории? Да, в масках. А мы разве не таковы, жители XXI века? Многие ли из нас идут в эту жизнь без маски?
Работа Марии Ароновой и Вячеслава Гандрабуры не просто прекрасна, это понятно. Она уникальна. Дело даже не в том, что два актера играют много людей, хотя это, конечно, поразительно. Но все бы осталось просто театральным фокусом, если бы они не создавали подлинно гоголевских персонажей, не были бы главными создателями гоголевского мира.
Главный герой "Мертвых душ" на сцене театра Вахтангова - человек. Нет, не Чичиков и не помещики. Человек как таковой. Русский человек, о котором пишет в программке Владимир Иванов "если он падет, то на невообразимую глубину, а если взлетит, то Бог знает куда".
Эта история о нас. О нашей вечной русской тоске. О нашей фантасмагоричной жизни, где возвышенное и бредовое переплетаются подчас так прочно, что и не отличить одно от другого.
Удивительно, что в результате всех этих масок, безумств, придумок, в результате этого спектакля, жанр которого определен неясным гоголевским словом "галопад", у тебя, зрителя, в душе остается какое-то щемящее чувство вселенского сиротства. Оно не зависит ни от времени проживания, ни от личных удач-неудач, оно просто дано тебе по рождению, как русское небо или русский язык.
Смею думать, что Владимир Иванов поставил не просто хороший, но выдающийся спектакль. Абсолютно гоголевский, а значит, абсолютно русский. Вместе со своими соратниками, строго на основе гоголевского текста он сочинил историю не просто про нас с вами, а про нашу душу, наши мечтания, наши падения и взлеты.
И последнее. Театру Вахтангова в этом году исполняется 100 лет. Смею думать, что ни один театр в мире, а не только в нашей стране, не придумал и не сотворил столько всего к юбилею. Одно создание музея Вахтангова во Владикавказе чего стоит!
И все равно главное - то, что на сцене. "Мертвые души" Владимира Иванова - это подарок. И театру. И нам, зрителям.