Фильм "Разжимая кулаки" Киры Коваленко стал открытием Канн

"Что это за фильм, появившийся из ниоткуда, что это за комета Галлея, упавшая на зал "Дебюсси" утром в субботу 10 июля?" - потрясенно спрашивает автор французского издания Vanity Fair уже через пару часов после просмотра, сообщив читателям, что немедленно садится писать рецензию.

Зал параллельной программы "Особый взгляд" аплодировал стоя, и чувствовался нежданный праздник: фестиваль опять открыл новое имя. Открыть должен был еще год назад, когда фильм "Разжимая кулаки" - вторая работа ученицы Александра Сокурова Киры Коваленко - был отобран в каннские программы. И режиссер, и продюсеры терпеливо ждали 2021 года, чтобы получить свой звездный час. И сегодня его получили.

Картина снималась в шахтерском городке Северной Осетии, где многоэтажки зажаты в тесном горном ущелье. Все идет на осетинском языке: это особая музыка и другие интонации, выдающие характер здешних мест. И только два профессиональных актера: Милана Агузарова, сыгравшая роль Ады, учится актерскому мастерству в университете во Владикавказе, отца семейства играет народный артист республики Северная Осетия Алик Караев. Играет скупыми средствами - движениями бровей, долгим молчанием, в котором и любовь, и отчужденность сразу. Вот в этом противостоянии любви и отчужденности - главный конфликт картины.

В доме что-то зависло тяжелое, гнетущее. Какой-то след прошлого, боль от какой-то раны, груз некоей травмы. Мы подробностей не узнаем - здесь люди немногословны и не любят откровенничать, это часть национального кода. Но почувствуем, постепенно входя в очень солнечный поначалу фильм. Очень поначалу молодой, энергичный, полный улыбок и света. Девушка ждет на остановке брата, ее кадрит пролетавший мимо водитель фургона, она вроде бы и не прочь, но надо ждать брата. Брат налетит с разбегу, обнимет, что-то прокричит дурашливое.

Это как если бы вернулся итальянский великий неореализм. Или грузинское кино времен раннего Чхеидзе. Колоритное и обаятельное, подкупающее неактерскими физиономиями, интонациями реальных кавказских улиц. Естественность, ненаигранность открывающих картину сцен сразу подкупают, настраивают на свежую, давно не слыханную в кино интонацию - профессиональные актеры так действительно не умеют.

В центре внимания Ада - в детстве она пережила некую травму, ей нужно лечиться, нужна операция, но властный старик отец держит ее в строгости, спрятал ее паспорт, а мать, судя по всему, умерла. Ада чувствует себя как в тюрьме, душа рвется на свободу - вот старший брат Аким (Сослан Хугаев) укатил в Ростов. Теперь заехал ненадолго, и вся надежда Ады - на него. Могла быть нормальная драма взросления о вечном непримиримом конфликте поколений. Но все не так - все удивительным образом пронизано любовью. Той самой, что сковывает свободу крепче любых уз. Младший братан Дакко (Хетаг Бибилов, тоже непрофессионал, но фору профессионалам легко даст) жмется к Аде почти как нежный любовник. Отец бросает из-под мохнатых бровей взгляды и любящие, и тревожные, и неумолимые. Ада и хочет бежать, и понимает, что отец без нее умрет. Люди как бы цепляются друг за друга, и ручная камера оператора Павла Фоминцева все это внимательно отслеживает.

Это особый талант молодого режиссера - воспроизводить жизнь в формах самой жизни, из каждого движения, каждой интонации персонажей делать акт искусства. Именно поэтому от размеренного течения действия, которое и не перескажешь толком, нельзя оторваться - мы уже внутри этой жизни, нам тоже уже не вырваться.

В стиле фильма чувствуется влияние Сокурова - любовь к долгим наблюдениям неподвижно замершей камерой, терпеливо ожидающей, когда персонажи войдут в кадр. Камера естественно становится нашим взглядом, мы с ней уже слиты, мы ждем, что будет, нас никто не торопит, не понукает. Но у Киры Коваленко есть свой ритм - нервный, отзывающийся на каждое движение души. Ада у Миланы Агузаровой и типажно, и манерой осторожно вглядываться в кульбиты жизни напоминает Чурикову в "Начале". Финал доведен до почти истерического предела, и остается открытым. Это тот фильм, который интересно пересмотреть, открывая все новые детали и все глубже проникая в эти судьбы людей из почти неведомого российскому зрителю края.

И снова, в который уж раз, изумишься роли сильной личности в истории: приехал режиссер Сокуров в Кабардино-Балкарию - и выпустил оттуда в вольный полет целую стаю больших талантов. И девушка, которая никогда не помышляла об искусстве кино и его мало знала, становится одной из главных надежд российского артхауса.