"Вкус жизни": семейная нордическая гастродрама
В своей новой работе режиссер частично использует приемы, характерные для двух более ранних картин: "Реконструкции" и "Аллегро". Соединяя их, он пытается переломить нарратив, заданный исходными событиями, а вот насколько успешно ему это удается, зависит от того, что ставить во главу угла - содержание или форму, почти как в современных дебатах науки о приготовлении пищи, в антураже которой и развивается действо.
И результат, как ни странно, очень похож на впечатление от скандинавской высокой кухни, о которой несколько лет назад не говорил только ленивый: крайне эстетично, необычно, трудоемко, продуманно и неожиданно вкусно. Правда, насытиться предлагаемым вряд ли получится, и после ни на что не похожего опыта очень захочется заесть его привычной едой, куда менее изысканной, но дарующей успокоение, тесно сплетенной с бытом, семейными кулинарными традициями и собственными воспоминаниями.
Режиссер прекрасно отразил напрашивающийся вывод в трогательном сюжетном нюансе - гастрономическое путешествие длиною в фильм заканчивается поеданием жемчужины национальной датской уличной еды - хот-догом с уймой наполнителей. Вот только вряд ли создатель фильма мог подумать о том, что и его творение оставит точно такое же ощущение недосказанности - с существенно меньшими возможностями по удовлетворению возникшего смыслового голода.
Карстен (Николай Костер-Вальдау) и Мэгги (Катрине Грайс-Розенталь) знакомятся на вечеринке, которая пошла не по плану - гостям не понравилось угощение, предложенное кухней заведения. В то время, как большинство сконцентрировалось на выборе блюд с доставкой, пытливая Мэгги отправилась на поиски виновника произошедшего и нашла Карстена, который провел десять лет в Японии, оттачивая мастерство приготовления пищи под началом сенсея (вот они, ниточки из "Аллегро"). Мэгги проникается рассказом Карстена, и вот уже они вместе строят семью (у них двое малолетних детей) и бизнес (ресторан высокой кухни, открытый преимущественно на деньги супруги). Они одержимы идеей получить международное, "мишленовское" признание, по сравнению с которой меркнет все: общение с детьми, разговоры на абстрактные темы, выстраивание межличностных отношений. А тут еще как назло анонимное письмо Карстену, в котором говорится, что Мэгги ему неверна.
"Вкус жизни" как и кухня фьюжн, явленная в нем, раскладывает главное блюдо (семейную историю пары) на составные части в соответствии с концепцией вкусов, восходящей к Аристотелю. Соленое, горькое, кислое и сладкое (в отношениях между героями) дополняется неклассическими терпкими и жгучими нотками (здесь есть место и шантажу, и изменам), сочетанием восточного и западного в "мясном" вкусе умами (сущностном конфликте) и оттеняется присутствием неизвестного ингредиента (анонима-доносчика). Все это причудливо перемешивается - хронологические пласты перетасовываются - в строгом подчинении поварской логике (и менее талантливо, чем в "Реконструкции").
Однако кухня межличностных отношений все-таки гораздо глубже молекулярной химии - некоторые узлы конфликта представляются однозначно гротескными и натянутыми, другие - откровенно гиперболизированными если не высосанными из пальца, а реакция на них кажется уж чересчур детской и упрощенной. Когда библейский вкус "райских яблок" исчезает, а на смену удовольствию приходит изжога, вступает в силу "секрет повара", нечто, непосредственно рожденное его трудами - вот уже обстановка превращается в винтерберговскую "Охоту" - и сюжет делает очередной, достаточно неожиданный и на первый взгляд удачный кульбит. Однако концовка окончательно разочаровывает своей неправдоподобностью - тот голод по всему - от нормальной еды до глубоких отношений, который гложет всех участников на протяжении всего фильма, утоляется откровенно негодным для этого средством. То, что таинственный ингредиент умудряется одномоментно нейтрализовать бушующие реакции, обесценивает и сюжетную драму, и кропотливо выстраиваемую режиссерскую концепцию.
Однако это не умаляет того, что фильм не лишен живости, элегантности и той холодной эстетики, которая так влечет одних в северные края и разочаровывает других. Да и если говорить о вкусах, видимо, явлен во всей красе именно новый и не названный "крахмалистый", продукт расщепления полисахаридов. Так как вряд ли происходящее на экране можно назвать испытаниями обычной семьи, а не хрониками полураспада. Составляющие слишком разные и насыщенные, они не подходят друг другу с самого начала. И закономерным итогом становится досадное несварение.