В нынешнем мае я мимолетно, всего на два-три дня, побывал в моей родной Вологде. Спасибо моему товарищу, который ехал на Север и взял меня в свою машину.
Из архива Елены Рубцовой
Мы пролетели мимо моего дома, по-прежнему крашенного желтой краской. Когда-то он был самым большим в округе, а сейчас выглядит цыпленком среди новостроек.
Пронеслись мимо памятника Николаю Рубцову. Бронзовый Коля по-прежнему спешит с чемоданчиком на пристань, только в его деревню Николу уже давно не ходят теплоходы, а ветхий речной вокзал заколочен.
На ставшем бескрайним Пошехонском кладбище поклонились Рубцову. Погоревали о том, что на погосте до сих пор нет даже часовенки, где можно было бы помянуть родных, затеплить свечу.
Вернувшись домой, я нашел в почте письмо от Елены Николаевны Рубцовой, дочери поэта. С радостью узнал, что Елене Николаевне получше, она поправляется после тяжелого ковида, снова работает в школе и даже написала об отце рассказ для детей.
Прочитав его, я увидел, что это даже не рассказ, а маленькая повесть - тихая, прозрачная, истинно рубцовская. И вовсе не только для детей, а для всех, кто любит Николая Рубцова.
На днях книга Елены Рубцовой о детстве отца вышла в свет в Вологде. С разрешения Елены Николаевны предлагаю нашим читателям два отрывка из этого повествования - предисловие и послесловие.
В заключение напомню, что в этом году поэту исполнилось бы 85 лет.
Мой папа Николай Рубцов
Мой папа, Николай Михайлович Рубцов, когда-то был маленьким мальчиком. Это было давно. Но я встречала довольно много людей, которые знали его в те далекие годы. Не могу ручаться за точность всех подробностей, но могу заверить, что все события, о которых я расскажу, произошли с мальчиком Колей Рубцовым.
* * *
...Из Краскова Коля попадает в село Никольское Тотемского района. Здесь он будет жить в детском доме и одновременно учиться в Никольской школе с первого до седьмого класса.
Учится Коля очень хорошо. В детдомовской жизни его часто называют верховодом детей. Жизнь в детдоме интересная: ребята ухаживают за коровами и лошадьми, работают на огородах, ходят на сенокос. Летом ловят рыбу в реке Толшма.
После учебы в Тотемском лесотехникуме 16-летний Коля едет в Архангельск, где устраивается кочегаром на траловое судно.
В 1955 году папу призывают служить на Северный флот. Его стихи публикуют флотские газеты.
После службы Николай едет в город Ленинград, где работает на огромном заводе, который носит название "Кировский".
Николай успевает писать стихи. В Ленинграде выходит его первая книжка "Волны и скалы".
В августе 1962 года Николай, поступив в Литературный институт в Москве, решает часть каникул провести на Вологодчине. Он едет в сторону города Тотьма. Там у него друзья по Лесному техникуму.
По пути Рубцов заезжает в село Никольское, надеясь встретить детдомовских друзей. Детдома в Никольском к тому времени уже не было, но Николай случайно встречает в селе свою однокашницу по детскому дому Гету (Генриетту Михайловну) Меньшикову. Они решают создать семью.
В апреле 1963 года у них родилась девочка. То есть я. Папа в это время еще студент, ему надо жить в Москве. Но на каникулы он всегда приезжает в Никольское.
Мы часто с ним гуляем в небольшой роще у тогдашнего хлебозавода. Или ходим на речку Толшму, которая протекает рядом с деревней Никола. Папа очень добрый, из поездок привозит мне игрушки.
В 1970 году мы с мамой едем к отцу в Вологду. Там я видела его в последний раз...
Стихотворения поэта Николая Рубцова теперь учат в школе. Очень многие его стихи поют под гитару. Это всегда меня радует. Значит, память о моем отце жива в русском народе.
Детство
Мать умерла.
Отец ушел на фронт.
Соседка злая
Не дает проходу.
Я смутно помню
Утро похорон
И за окошком
Скудную природу.
Откуда только -
Как из-под земли! -
Взялись в жилье
И сумерки, и сырость...
Но вот однажды
Все переменилось,
За мной пришли,
Куда-то повезли.
Я смутно помню
Позднюю реку,
Огни на ней,
И скрип, и плеск парома,
И крик "Скорей!",
Потом раскаты грома
И дождь... Потом
Детдом на берегу.
Вот говорят,
Что скуден был паек,
Что были ночи
С холодом, с тоскою, -
Я лучше помню
Ивы над рекою
И запоздалый
В поле огонек.
До слез теперь
Любимые места!
И там, в глуши,
Под крышею детдома
Для нас звучало,
Как-то незнакомо,
Нас оскорбляло
Слово "сирота".
Хотя старушки
Местных деревень
И впрямь на нас
Так жалобно глядели,
Как на сирот несчастных,
В самом деле,
Но время шло,
И приближался день,
Когда раздался
Праведный салют,
Когда прошла
Военная морока,
И нам подъем
Объявлен был до срока,
И все кричали:
- Гитлеру капут!
Еще прошло
Немного быстрых лет,
И стало грустно вновь:
Мы уезжали!
Тогда нас всей
Деревней провожали,
Туман покрыл
Разлуки нашей след...