Швыдкой оценил решение приостановить обсуждение проекта по традиционным ценностям

Восхищаюсь отвагой Владимира Владимировича Аристархова, директора Российского научно-исследовательского института культурного и природного наследия имени Д.С. Лихачева, который назвал паразитами ни много ни мало почти пятьсот известнейших деятелей российского театра во главе с Александром Александровичем Калягиным. Понятно, что В. Аристархов как человек ученый и воспитанный сделал это более изящно, чем может показаться в моем изложении. Отстаивая предложенные возглавляемым им институтом корректировки "Основ государственной культурной политики", он завершил свою пламенную речь, обращенную против всех разрушителей традиционных ценностей под предводительством выше упомянутого А. Калягина, изящным пассажем, свидетельствующим о его эрудиции в естественных науках: "В биологии есть специальный термин для существ, живущих за счет других организмов и ослабляющих тех, чьими соками они питаются - они называются паразитами. В случае реализации "основ" таких паразитов станет меньше". Вроде бы на судебное разбирательство не тянет - ничего личного! - но из контекста ясно, кто такие паразиты. Браво! Как писал классик социалистического реализма М. Горький: "Безумству храбрых поем мы песню!"

Для культуры нет ничего опаснее людей, которые считают себя носителями истины. Фото: NickolayV / iStock

Понятно, что "на ворах и шапка горит", поэтому "паразиты" позволили себе обратиться к министру культуры России О.Б. Любимовой, в чьем ведении находится Институт им. Д.С. Лихачева, с предложением найти В. Аристархову работу за пределами отечественного культурного пространства. Можно поискать что-нибудь достойное в сфере биологической науки, где еще есть место для борьбы с тлетворным влиянием Запада.

В старые советские времена тоже бывали подобные конфликты. Фраза, приписываемая И.В. Сталину в ответ на рабочий доклад об аморализме советских писателей, сделанный Д.А. Поликарповым, Первым заместителем Управления агитации и пропаганды ЦК ВКП(б): "Других писателей, товарищ Поликарпов, у меня для Вас нет…", - скорее всего апокриф. Но советской власти всегда легче было поменять одного чиновника, чем ссориться с лояльной творческой интеллигенцией. Потом зачинщиков протестов могли и наказать, да и то не всегда. Чаще всего Сталин расправлялся с деятелями культуры из-за их близости к его политическим врагам или из-за прямых доносов. Эстетические конфликты играли свою роль, но не доводили до "окончательных решений".

Поэтому позволил себе и восхититься отвагой В. Аристархова. Он должен понимать, что найти замену руководителей ведущих театров страны, да и не ведущих тоже, в одночасье будет весьма сложно. На это потребуется длительное время. Тут двумя известными актерами, поддержавшими корректировки "Основ", не обойдешься. Тем более, что спрашивать Н. Бурляева и Д. Певцова об их отношении к современному театру все равно, что вопрошать великих князей об их отношении к Февральской революции 1917 года. Словом, директора института, даже столь уважаемого, найти легче.

Впрочем, это уж вовсе не мое дело. Хотя не могу не заметить, что лишать российскую культуру человека, обладающего заветным знанием, тоже не так-то просто. В своей яркой речи, обвиняющей лучших театральных деятелей страны в том, что они на деньги государства, которых всегда не хватает, стараются разрушить само это государство и его основополагающие ценности, В. Аристархов утверждает, что корректировки "Основ" - это документ, предназначенный не для "паразитов", а для бюрократов: "Наш документ - это документ для чиновников, прозрачный и ясный критерий для распределения государственного финансирования, чтобы не допустить траты денег на антироссийские проекты". Если такой документ действительно создан, то, как говорят цирковые артисты: "Шапо!", - простите, что употребляю иностранное слово. Ведь кто только не ломал голову над такой инструкцией - от кардинала Ришелье, превратившего государственную политику в области культуры в важнейший элемент строительства французской монархии, до Льва Троцкого, в 1923 году обратившего внимание своих товарищей по ЦК РКП(б) на необходимость системной работы с молодыми литераторами.

Честно говоря, новая инструкция для чиновников, которые будут определять, что в искусстве патриотично, а что нет, неожиданно навеяла мне давнюю мудрость М.М. Жванецкого: "Что охраняешь, то имеешь". Но оставим это моему старческому воображению.

Для культуры нет ничего опаснее людей, которые считают себя обладающими истиной в последней инстанции. И размахивающими этой истиной как дубиной, полагая, что удар по голове - это и есть лучшая система воспитания.

Общеизвестно, что культура - это система знаний и запретов, передающаяся от поколения к поколению негенетическим путем. Как и то, что развитие человечества - это сложный диалектический процесс расширения возможного, открытия нового, при сохранении предшествующего знания и предшествующих ценностей. Теория относительности Эйнштейна не отменила законов Ньютона, но лишила их универсальности. Это относится и к хрупкой сфере человеческой нравственности.

Важно помнить, что традиция - понятие многослойное, где каждый слой некогда представлял собой новаторское открытие. Принятие христианства на Руси было необычайно смелым, если угодно, революционным, решением князя Владимира, который определил судьбу России на грядущие тысячелетия.

Все, что сегодня считается традиционным в российской культуре - от иконописи Андрея Рублева и Феофана Грека до творчества К.С. Станиславского и А.П. Чехова - было явлениями глубоко новаторскими, опережающими свое время, прорастающими в будущее. И не всегда укладывающимися в общепринятые каноны. И кто скажет, что А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, М.Е. Салтыков-Щедрин или Л.Н. Толстой были меньшими патриотами России, чем Ф.В. Булгарин, С.Т. Аксаков или Ф.М. Достоевский?

Какое счастье, что в императорском Цензурном комитете не было "прозрачных и ясных критериев" для проверки на патриотизм.

P.S. Нельзя не приветствовать решение Министерства культуры РФ отправить документ, корректирующий "Основы государственной политики в области культуры", на пересмотр. Но по-прежнему сохраняется тревога за профессиональную компетенцию "пересматривающих".