Как спасают картины от вандалов в Центре Грабаря

Ни для кого не секрет, что вандализм наносит серьезный вред искусству. Особенно, это стало очевидным в последнее время, когда экоактивисты начали активно нападать на великие произведения. Они обливают картины томатным супом, пачкают картофельным пюре, нефтью, опрыскивают аэрозольными красками, приклеивают себя к ним. "РГ" поговорила со Светланой Горбуновой, реставратором из Центра Грабаря, и узнала, что же происходит с картинами после подобных выходок.

Что будет с картиной, если приклеить себя к ней?

Светлана Горбунова: Все зависит от того, каким был клей. Сомневаюсь, что активисты берут специальные архивные клеи, которые не наносят вред произведению. А раз это какие-то агрессивные компоненты, они могут повредить как лаковое покрытие, так и красочный слой, поскольку в их составах присутствуют растворители. Если они вдобавок приклеивают себя к картинам или рамам, а потом отдирают - происходит механическое воздействие. В результате реставраторам приходится счищать остатки специальным инструментом, по химическому составу подбирать растворители и так далее. Повезет, если картина была закреплена лаковым слоем. Если же нет, даже капля воды может оставить ореол, то есть, пятно. Что уж говорить про клей.

А если измазать работу томатным супом или картофельным пюре?

Светлана Горбунова: Ничего хорошего в органике нет, так как в ней содержатся кислоты и жиры. А изменение кислотно-щелочной среды произведения пагубно влияет на его сохранность. Заочно дать рецепт по лечению картины я не могу. Техника следующая: берутся пробы, разрабатывается методика.

Нефть и аэрозольная краска губят полотно?

Светлана Горбунова: Расскажу вам историю: у меня в работе была двусторонняя картина. Масло, холст, отсутствие лакового покрытия. Видимо, работа продавалась на аукционах, поэтому на одной из сторон были написаны цена и номер обыкновенными чернилами. В итоге чернила настолько сильно въелись в красочный слой, что потребовалась серьезная реставрационная работа. Что уж говорить о гораздо более агрессивных веществах, содержащихся в аэрозольной краске и нефти. Они вообще могут безнадежно испортить картину.

Какими были самые сложные случаи в вашей практике?

Светлана Горбунова: Одним из сложных случаев могу назвать портрет девушки на картоне. Картон был жестким и плотным, его многократно били ножом. Причем били непосредственно туда, где находится лицо девушки. Мы думали, что глаз безнадежно утрачен, однако, после исследования под микроскопом, мы нашли остатки краски. Картина поступила к нам из музея Чеченской республики. Мы полагаем, такие увечья были нанесены во время войны. Сейчас экспонат отреставрирован и вернулся в музей.

Фото: Предоставлено Центром Грабаря

Сейчас у нас на реставрации находится картина, которая была похищена из музея и стала талисманом для боевиков. Они возили ее с собой на военной технике. Картина получила серьезные повреждения: холст был сложен в несколько раз, что повлекло большие утраты грунта и красочного слоя. Произведение конфисковали при попытке провоза через границу. После чего передали на реставрацию в Центр Грабаря.

Что делают с картиной, если имеются обширные повреждения?

Светлана Горбунова: Первоначально проводятся предреставрационные исследования, что позволяет разработать реставрационную программу. Сначала проводится техническая реставрация. В нее входят восстановление целостности холста, укрепление грунта и красочного слоя, удаление загрязнений. Далее ведется работа по восполнению утрат красочного слоя. Восстановление изображения не проводится в случаях, когда утраты слишком велики по площади и нет архивных материалов для реконструкции.

Фото: Предоставлено Центром Грабаря

Как проводилась реставрация в прошлом?

Светлана Горбунова: Раньше восстановлением разрушенных картин могли заниматься художники, которые, по сути, прописывали поврежденные места заново поверх авторской живописи и утрат. Стоит ли говорить о том, как это вредит картине. Сейчас с картинами работают профессиональные реставраторы и такие способы не применяются. Мы тщательно изучаем картины и тщательно подбираем методику реставрации, индивидуальную для каждого случая.

Стало ли сегодня больше вандализма?

Светлана Горбунова: Вандализма в наши дни не стало ни больше, ни меньше. Психически нездоровых людей было и остается бесчисленное множество. Кроме того, причиной вандализма может быть вспышка агрессии. Ко мне однажды обратились с просьбой отреставрировать частную картину. Дело в том, что на ней были изображены муж и жена. И в момент сильной ссоры муж взял нож и порезал им лицо жены на картине. Вот, пожалуйста, - бытовой вандализм.

Музеи и так делают все возможное, чтобы уберечь произведения: защитное стекло, датчики движения, запрет на пронос жидкостей. Да, все это мешает видеть произведения искусства без препятствий. Наше общество еще не идеально, поэтому искусство надо защищать от вандализма.