В последний момент музыканты решили сделать рокировку: сначала дать слово Моцарту, а только потом Баху, тем самым не соблюдая последовательность, указанную всегда в очень стильном и дорогом буклете musicAeterna. Сие обстоятельство вызвало немалое замешательство в слушательских рядах. Выяснялось, что теперешняя консерваторская публика не всегда готова отличить Баха от Моцарта, но это, впрочем, не отражается на степени восторженности аплодисментов, которые быстро достигают максимума. Может от того, что людям сегодня, как никогда, нужно искусство, дарящее ликующую радость.
Коронационная месса - одна из самых известных среди семнадцати моцартовских месс, уступающая по популярности разве что Реквиему зальцбургского гения. Относительно лаконичное для такого жанра сочинение, как и следует из названия, часто исполнялось на императорских и королевских коронациях, а также на службах благодарения. Месса, где особый акцент сделан не на звучание человеческого голоса, а симфонического оркестра, musicAeterna исполнила очень восторженно. Только старинные инструменты, да заниженный строй 430 Гц, свидетельствовали об "исторической" манере звучания. Энергия и страстность были абсолютно современны. Жаль лишь, что голоса солистов (сопрано Ирина Терентьева, альт Анастасия Ерофеева, тенор Николай Федоров, бас Виктор Погудин), которые по моцартовскому замыслу, должны значимо отличаться от хора, яркой индивидуальностью, но быть точными в интонации и фразировке, не запомнились.
Знаменитому мотету Exsultate, jubilate ("Радуйтесь, ликуйте"), написанного Моцартом для именитого кастрата Венанцио Рауццини, также не хватило качественного соло. Сложнейшая вокальная партия, с призывом к "сладостным песням, которым должны ответить Небеса, и сакральным упоением в финальной части Alleluia, для юной, очаровательной меццо-сопрано Яны Дьяковой пока еще не по силам.
Финалом концерта стал роскошный, высокопарный девятичастный Магнификат Карла Филиппа Эмануэля Баха, который не только очевидно ведет диалог "отцов и детей", находя связующие звенья между наследием высокого барокко и подступающей эрой классицизма. Композитор апеллирует не только к Магнификату своего великого отца (он второй из пяти сыновей Иоганна Себастьяна Баха и его первой жены Марии Барбары), но и Реквиемом Вольфганга Амадея Моцарта, при этом демонстрируя яркость собственного музыкантского "я". Тут и квартет солистов (сопрано Елизавета Свешникова, альт Андрей Немзер, тенор Николай Басов, бас Даниил Чесноков) был значительно мастеровитее, а голос Андрея Немзера и вовсе звучал с той почти мифологической красотой, которая нужна во все времена.