Поделиться
"Актуальная тема, требующая нашего внимания, - привлечение инвестиций для геологического изучения разведки полезных ископаемых. Одним из действенных механизмов является аудит запасов. Он предполагает оценку экспертным сообществом запасов месторождений прежде всего с точки зрения технологической возможности добычи и рентабельности. На основании этих данных финансовые институты, российские и иностранные, принимают решения о предоставлении инвестиций", - рассказал на заседании председатель Комитета Госдумы по экологии, природным ресурсам и охране окружающей среды Дмитрий Кобылкин. По его словам, существующий механизм реализуется в интересах исключительно иностранных компаний. "Необходимо создать суверенную систему, добиться признания странами-партнерами результатов оценки запасов и ресурсов полезных ископаемых. Тем более что отдельные страны ведут такую работу… Комитет готовит соответствующий законопроект", - сказал Кобылкин.
Член правления ПАО "Газпром" Сергей Меньшиков отметил, что в России с 90-х годов аудит запасов углеводородного сырья проводят в основном американские компании. И сами работы проводят специалисты из США и Англии, что повлияло во время введения санкций на определенные виды деятельности "Газпрома", рассказал он. Меньшиков рассчитывает, что российская сертификация будет признана странами БРИКС и ШОС.
"Формируется российско-китайская рабочая группа по взаимному признанию сертификации", - рассказал Меньшиков, добавив, что работа по введению российской системы должна быть проведена до конца 2024 года, а изменения в Закон "О недрах" должны быть внесены в весеннюю сессию в Госдуму.
По словам исполнительного директора Евразийского союза экспертов по недропользованию (ЕСОЭН) Лилии Коловой, Россия обладает колоссальным экспертным потенциалом в сфере недропользования. Есть эксперты, которые работают в компаниях, и независимые эксперты. В стране около 1,5 тыс. специалистов разных профилей в разных отраслевых сообществах, отметила она. "Обеспечить профессиональные права наших экспертов может только наша страна, имея собственную систему аудита запаса. Однако отсутствие законодательного регулирования затрудняет процесс развития экспертной деятельности", - рассказала Колова.
В России сейчас действует две методики оценки запасов полезных ископаемых - государственная экспертиза и инвестиционная (аудит запасов). По первой, российской, оцениваются ресурсы на основе возможности их технического извлечения из недр. То есть сколько мы сможем их добыть, учитывая современные технологии. Используются эти данные для государственного учета - постановки месторождений на учет, официальной статистики и прочего. По второй методике, признанной в мире, ресурсы оцениваются не только по техническим возможностям, но и по экономической рентабельности их добычи. То есть в случае с углеводородами, например, если нефть и газ дорожают, то и извлекаемых запасов становится больше. Дешевеют - извлекаемых запасов становится меньше. Оценку по этой методике проводили в основном западные компании, поскольку именно она использовалась для принятия инвестиционных решений. Эту систему мы переняли у Запада, и ее использование было обусловлено тем, что оттуда мы ждали прихода основного числа коммерческих партнеров.
С учетом современной международной обстановки меняется роль России в современном мире, происходит переосмысление этой роли, отмечает доцент кафедры "Государственное и муниципальное управление" Финансового университета при правительстве РФ Константин Харченко. Прежние три десятилетия были периодом подстраивания нашей страны под различные стандарты и рейтинги Запада, которые приводили лишь к имиджевым потерям. Сегодня "догоняющая" модель себя исчерпала, в ней изначально заложен тормоз для развития, считает эксперт.
До западных санкций против топливно-энергетического комплекса (ТЭК) нашей страны различие в этих оценках не особо мешало. Государству нужно было знать о реальных объемах запасов полезных ископаемых в наших недрах, а коммерческим компаниям нужно было понимать перспективность разработки того или иного месторождения, учитывая конъюнктуру рынка, для вкладывания денег в добычу. Но сейчас ждать инвестиций американских или европейских компаний в добычу российского угля, нефти или газа не приходится.
Аудит запасов по западному образцу для целей финансовых организаций, инвесторов, рейтинговых агентств сегодня не имеет смысла, поскольку доступ к западным инвестициям закрыт, отмечает Харченко. Более того, даже если предположить смягчение санкций, не следует ставить добывающую промышленность в зависимость от инвестиций недружественных стран, считает эксперт.
Но полностью отказаться от аудита запасов, конечно, нельзя. Мы стараемся привлечь инвесторов с Ближнего Востока и Азии, а им нужно понимать экономическую составляющую проектов по добыче полезных ископаемых. И здесь возникает запрос на создание своей системы аудита запасов, которую бы признавали на международном уровне.
Проблема в том, что такая оценка, как правило, дороже. Как отметил гендиректор Госкомиссии по запасам полезных ископаемых Игорь Шпуров, компаниям аудит месторождений нефти и газа обходится в 10 раз дороже, чем госэкспертиза. Из 4 тыс. открытых месторождений углеводородного сырья около 1300 месторождений в год проходит государственную экспертизу и около 2000 месторождений проходит аудит запасов. По твердым полезным ископаемым государственную экспертизу в год проходит примерно 415 месторождений золота и угля. Аудит запасов проходит по 170 месторождений в год. По ним госэкспертиза в 56 раз дешевле аудита запасов.
При этом с признанием результатов аудита по нашей системе могут возникнуть проблемы, даже если саму систему аудита признают, считает директор группы по устойчивому развитию компании ДРТ Тимур Турсунов. По его мнению, даже если российская компания сможет проводить аудит запасов полезных ископаемых по международным стандартам, принимая во внимание заявления и практику международных профессиональных ассоциаций на фоне введенных санкций, такой аудит будет иметь только ограниченное признание в дружественных или нейтральных странах, но не во всем мире.