А перемены неизбежны: театр почти одновременно лишился двух лидеров не только этой труппы, но и всего этого жанра в России. Легендарный директор Михаил Сафронов был настоящим хозяином мощного театрального комбината и к тому же неистощимым генератором идей; легендарный режиссер Кирилл Стрежнев - выдающимся мастером-экспериментатором, застрельщиком целых направлений в российском мюзикле. Театр мгновенно осиротел, но выстоял и даже в пандемию успешно собирал залы, выпускал такие яркие премьеры, как "Сильва", "Одолжите тенора", "Маленькая серенада" - даже в этой последней своей работе Стрежнев был впереди всех, первым в России поставив шедевр Стивена Сондхайма.
В канун двойного юбилея - 90-летия театра и 300-летия Екатеринбурга - Свердловскую музкомедию возглавили Филипп Разенков (художественный руководитель) и Нина Чусова (главный режиссер). Несмотря на молодость, у Разенкова уже был опыт руководства оперными театрами Удмуртии и Башкирии и пара "Золотых масок" за мюзиклы, поставленные в Новосибирске. В Екатеринбурге он дебютировал очень стильной постановкой оперетты Зуппе "Боккаччо", но она не привлекла внимания экспертов "Золотой маски". Второй спектакль - джукбокс "Ты не прощайся" был тепло принято критикой: популярнейшим песням Микаэла Таривердиева он дал новую, театральную жизнь. Третьей премьерой стал итальянский мюзикл "Купите пропуск в рай". Здесь точно был риск: мюзиклы Доменико Модуньо давно стали визитной карточкой этого театра: "Черный дракон" и "Купите пропуск в рай" в постановке мэтра жанра Владимира Курочкина когда-то игрались с оглушительным успехом, очереди в кассу занимали с ночи. Ревнивые сравнения были неизбежны.
Спустя полвека Разенков ставит уже совсем другой спектакль - потому что на дворе другое время. Дизайн сцены лаконичен и имитирует, согласно сюжету, уличный театр XI столетия. Бродячие актеры Эрико, Бумбачо и знойная Мариуча морочат народу головы мнимыми чудесами - превращением воды в вино и все такое. И возникает почти сюжет "Праздника святого Йоргена": Эрико "исцеляет калеку" Бумбачо, у него глухие начинают ходить, а слепые говорить - новоиспеченный святой готов творить чудеса, народ в экстазе.
В основе - комедия итальянских драматургов Пиетро Гаринеи, Сандро Джованнини и Марии Грациа Пачелли (Фиастри) Alleluja brava gente - в католической Италии тоже очень принято смеяться над слепой верой и косными ритуалами (вспомним фильмы от "Рима" Феллини до "У нас есть папа" Моретти). В действо включены песни Доменико Модуньо и Ренато Рашеля, в том числе знаменитая Volare.
Новое время - новые краски. Уже нет романтической вздрюченности "Черного дракона" - героического мюзикла из времен Гарибальди. Уже прекрасная Белькоре, за распутство приговоренная к сожжению (Мария Виненкова) привычно соблазняет наивного Эрико (Евгений Елпашев), бросая на курчавого красавца страстные взгляды. И вся эта неземная жизнь превращена в веселый театральный карнавал, где можно играть в кости с самой Смертью. В сцене зомбической пляски Бумбачо со скелетами автор музыкальной редакции дирижер Антон Ледовский включает в партитуру леденящие душу аккорды "Триллера" Майкла Джексона - все здесь на смешных параллелях, тонких и толстых намеках и летучих, как дым, ассоциациях. Но итог, как и должно быть в оперетте, один: искомым пропуском в рай оказывается любовь.
Возможно, эти перемены в самом воздухе действа вызвали нарекания - и оперный вокал сменился "мюзикловым" микрофонным, и краски стали масляней, и мизансцены вульгарней. И когда на сцену выходит настоятельница дамского монастыря мать Симония с хорошо поставленным голосом (Надежда Басаргина и Татьяна Мокроусова) - зал аплодирует с явным облегчением. Это удивительно для зала, видевшего много современных мюзиклов, но традиции Кальмана дороже всех "Кошек" вместе взятых - там красота живого вокала.
При том, что актеры блистательны. Хорош дуэт Марии Виненковой и Евгения Елпашева, где романтику сменила эротика. Новые ресурсы отличного комического актера открылись у признанного "героя-любовника" Игоря Ладейщикова. Экспрессивна, как и положено итальянке, Анастасия Ермолаева - Мариуча. Пластичны, выразительны, деятельны фигуры хора. В другом составе в роли Бумбачо - гуттаперчевый Алексей Литвиненко, а в роли Эрико новый актер Даниил Кузнецов классно изображает наивность подростка в пугающем его пубертате. Оба особенно хороши, когда перевоплощаются с святого Петра и Христа. Уж такое ноу-хау екатеринбургской труппы: они умеют быть счастливыми на сцене.
Авторы русской пьесы Анатолий Борисов, Борис Спитковский и Яков Халецкий (стихи) жуликов-монахов превратили в жуликов-актеров, но сюжет с мнимыми чудесами сохранили, оставив в драматургии, особенно второго акта, провисы ритма и смысловые лакуны. А спектакль мне все равно нравится - в лучших кусках он динамичен, азартно сыгран, и есть заводные музыкальные номера. Он возвращает традицию Владимира Курочкина, в шедеврах которого так важно актерское сотворчество, импровизация. А главное - он ироничен, смешон и дерзок, он бросает вызов толпе с ее заблуждениями и фобиями. Он отстаивает свободу мысли, не зависящей от косных традиций, и свободу любви, не скованной предрассудками. И не случайно финалом становится Volare, которой стать апофеозом мешает только одно обстоятельство: тут как раз нужен победительный вокал. Которым, кстати, отлично владеют участники действа, но здесь этого не выказывают - поют с энтузиазмом, звучит хиловато.
К юбилею театра и города Филипп Разенков ставит, конечно же, всегда желанного Кальмана - возвращает на сцену давно не идущую в России "Баядеру".