"Дембельский альбом" и уникальный американский приемник, недорогие иконы и бюсты советских вождей, старинные прялки, швейные и пишущие машинки, собрания сочинений Ленина и Сталина, уже музейные магнитофоны и телевизоры и многое другое, что вызывает чувственные воспоминания о прожитой и еще проживаемой жизни, детали которой с возрастом можно подзабыть. А во дворе - кроме велосипедов разных эпох, мотоциклы, произведенные в странах, которых уже нет на карте. "Все работающее, все на ходу, сам чинил", - хозяина этого великолепия, крепкого человека с седоватыми усами трудно назвать стариком, хотя по экспонатам его домашнего музея понятно, что значительную часть своей жизни он прожил в Советском Союзе, успев послужить в подводном флоте. Он открывает свой музей для всех, кому интересна его судьба и судьба его страны, которая меняла социальные уклады жизни, переписывая, а то и перечеркивая свое прошлое. Но оно никуда не исчезало, сохраняясь в каждом. Большинство из нас сохраняют старые фотографии, все чаще загружая их в гаджеты, словно останавливая мгновения своей жизни. Но лишь немногие пытаются материализовать свое личное прошлое, расширяя его за счет находок, которые приобретают частном музейном контексте новые смыслы. Не только великие думают о бессмертии, каждый человек склонен к тому, чтобы длить свое бытие. И этот музей, куда может прийти каждый прохожий, предварительно договорившись с его создателем Василием Александровичем Семенченко, - такое осязаемое продолжение жизни. В ушедших подробностях и деталях. Как типографским образом напечатанное в полстраницы объявление "Такси от Саныча" с его телефонным номером. "Это мне старый друг напечатал, его уже как три года нет, а эта реклама от него осталась", - рассказывал он с грустноватым юмором. Вещи остаются и после нашей смерти.

Эта табличка, благодаря которой мы отыскали и самого Саныча, и его музей, висела на невысоком заборе, ограждавшем изысканный палисадник, привлекающий не только ухоженностью цветочного великолепия, но и неожиданностью размещенных здесь предметов вроде спасательного круга и другой утвари. Все вместе создавало ощущение декоративного соцарта.

Саныч рассказывал о своем музее, когда в половине восьмого утра мы ехали по Куршской косе в сторону орнитологической полевой станции "Фрингилла", включив свою любимую группу Deep Purple, которая была создана в 1968 году. Похоже, в том же году выпустили "Ауди", на котором Саныч катил нас в одно из самых удивительных мест Балтики. Известное во всем человеческом и птичьем мире. "Фрингилла" - так по латыни называют зяблика - полевой стационар первой в мире Биологической станции, которую в поселке Рыбачий (тогда он назывался Росситтен) в 1901 году основал богослов Иоганнес Тинеманн. Он первый начал кольцевание птиц, которые слетались сюда в периоды перелетов, останавливаясь на отдых.

Не стану пересказывать все, что можно отыскать в разных источниках. Но вряд ли в них вы сможете найти то, что мы узнали от научного сотрудника станции Михаила Юрьевича Марковца, который не просто прочитал нам лекцию об этих местах, где работали выдающиеся ученые-орнитологи, но и преподал настоящий мастер-класс. В это августовское утро зябликов практически не было, зато на деревьях сидели ласточки. И взглянув на них своим зорким взглядом, Михаил Юрьевич принялся нам объяснять, чем отличаются городские ласточки от деревенских. Не знаю, прибавит ли вам радости в жизни, если вы узнаете, что у городских ласточек волосатые лапы, но понять, как он отличает одних от других, было практически невозможно. Михаил Юрьевич видел жизнь птиц в тех подробностях, которые ускользают от туристов, посещающих эти места, а потому неплохо разбирался в людях. Не случайно один из директоров этой станции Виктор Дольник был знаменит своими публикациями по этологии человека. Его суждения об инстинктах, определяющих поведение homo sapiens, хотя и вызывали критику, но привлекали внимание возможно к главным вопросам, которые человек задает сам себе. Мы стараемся обнаружить логику в поведении животных, но сами бываем иррациональны в своих прекрасных и отвратительных поступках. И эта иррациональность пугает и притягивает одновременно. Но в любом случае она по сей день неподвластна математическому анализу. Да и биохимическому тоже.

с. Ведь такая демонстративная потребность - это еще и игра. Желание почудить, если угодно. Вернуться в детство. И вернуть его окружающим. Это ощущение в полной мере пережил в еще одном неожиданном для меня месте Калининградской области - музее "Старинная игрушка" в Зеленоградске. Ты попадаешь в прекрасный и забытый мир кукол и игрушечных железных дорог, из которого не хочется уходить!..

Любой настоящий музей заставляет умерить бешеный ритм сиюминутного существования, не просто отправляя тебя в большое историческое время, но и заставляя остановиться и внимательно рассмотреть подробности жизни - своей и чужой.

Как писал Григорий Горин, "придумай подробности - сочинишь судьбу".