- Не слишком рано едем? - спросил я у секретаря посольства России в Иране.
- Поверьте - нет. Иногда и этого времени не хватает, чтобы пройти проверку иранской службы безопасности, - ответил хорошо изучивший местную специфику дипломат. И действительно, он как в воду глядел... "Не судьба увидеть президента Ирана", - уже почти свыкся я с неизбежным после трехчасовой гонки и проверки. "Айван камон", - позвал меня за собой по виду высокопоставленный сотрудник охраны. Он завел меня в небольшой, но представительный зал-комнату, где на стуле лежал мой фотоаппарат. Не успел я его включить, как в зал вошел какой-то иранский чиновник.
"Салам", - на автомате по-свойски поздоровался я с ним.
"Салам алейкум!" - вежливо ответил тот, пожал мне руку и с улыбкой посмотрел на мой бейдж.
"Как погода в Москве?" - перевел его вопрос зашедший за чиновником переводчик. "У нас уже почти зима, холодно и мокрый снег, господин президент", - вовремя сообразил я, что этот простой и очень благожелательно настроенный к простому фотографу чиновник - и есть президент Ирана. Спустя несколько мгновений в комнату очень вовремя зашел Николай Патрушев, и мне удалось достойно отснять историческую встречу, репортаж о которой вышел два года назад в "Российской газете".