В Гусе Железном - свой Мичурин: для друзей Яблоков-САДа он дал осенний мастер-класс
- Ладно, не оправдывайтесь. Берем лопату, и пошли!
На участке рядом с домом и через дорогу от него, на крутом склоне к реке Гусь - ботанический сад, созданный стараниями одного человека.
- Это надо обязательно взять: двухярусная махровая. А название.., - пытается Морозов разобрать собственное же тиснение на бирке из фольги. - Вот же - забыл! А, да - "Пелена"!
Своей лопатой, в три приема, Борис Васильевич аккуратно вырезает из дерна двухлетний побег-отросток сирени и тут же оборачивает мешковиной.
- С утра еще пасмурно, а к обеду солнце обещали - нельзя, чтоб корни обсыхали...
На повороте дорожки останавливается и слегка приседает.
- А тут у нас что? "Звень"! Нет, пойдем дальше...
- Как вы сказали? - переспрашиваю Морозова, не успевая догонять его в прямом и переносном смыслах. - Черемуха Шуберта? Сначала зеленая, потом красная?
- Наоборот. Сперва красная, потом зеленеет...
Попробуй тут догони - мой проводник с лопатой уже возле другого куста.
- Бесшипная форма элеутерококка - акантопанакс...
- Борис Васильевич, вы где все это постигали? Тимирязевку закончили?
- Ага! Восемь классов и девятый - коридор...
- Да не может быть! Ведь интернета в те годы не было. Где учились?
- Я вам как есть говорю: пытался в вечерней школе девятый класс осилить, да в итоге бросил. Но читать люблю. А в переписке и по почте можно хоть из Приморья что-то заказать, хоть с Карпатами связаться. Семена и саженцы мне присылали и с Камчатки, и с Сахалина. Бывало, что и сам издалека привозил...
- В Гусе Железном, наверное, много садоводов-огородников? Ведь есть, у кого опыт перенимать…
- Вот я бы не сказал! - Морозов по этому случаю даже остановился. И прямо в камеру припечатал: - Тут одни только собиратели. В лесу созрела ягода - нарвем. Хоть до пота, хоть целый день, но нарвем. А сажать - это не интересно...
Хотел было дальше пойти, но обернулся и добавил для ясности:
- Зачем нам география? Извозчик и так довезет... Пойдемте! Вот тут, видите, много новинок, которые я в этом году должен был "перекинуть", но сушь такая стоит, что пересаживать было никак нельзя…
Ран лучше не делать
Обойдя ботанический сад Морозова на берегу Гуся, перебираемся в его же питомник - это в самом центре поселка. В ряду уже привитых слив-двухлеток ищем ту, что "со вкусом детства".
- Ишь, чего захотели! Это ж где сейчас такое найдешь? - поворчал для порядка Борис Васильевич. Но присел на корточки у невысокой шеренги саженцев и стал одну за другой бирки перебирать. - Темно-красная, говорите, с золотистым бочком? И чтобы от косточки легко отделялась? Подайте-ка лопату...
Выкопал сразу две сидевших рядом особи, которые уже и ветками слегка переплелись. На одном стебельке бирки не оказалось, и ему тут же был вынесен приговор:
- Сорт обезличенный. Не факт, что такой же, как рядом, но тоже хороший. А рядом - "Татьяна". Как раз то, что искали...
Не тратя лишних слов, Морозов показывает, какие ветки оставить, а что из отросшего после прививки надо удалить.
- А "дикарку" когда обрезать - уже сейчас? Или весной?
- Сейчас лучше ран не делать, оставьте пенек. А срежете весной...
Инкарнация по-рязански
Уже в машине, по дороге из Гуся Железного в Петрушово, где накануне мы вместе с Морозовым готовили посадочные ямы к воскресной акции Яблоков-САД, я пытаюсь вернуться к разговору об истоках и корнях.
- Есть почти фантастическое изречение о переселении душ, - начал Борис Васильевич из такого далека, что я не сразу понял: оставшейся дороги на его рассказ точно не хватит и надо сбавлять скорость.
- Мой прадед по матери ходил в Козлов пешком (Козлов, кто не знает, это нынешний Мичуринск в Тамбовской области, километров за триста от Гуся Железного - прим. "РГ"). Он был колесником у Владимира Мичурина - не у Ивана, а у его отца. Колеса делал. Если попутная подвода попадется, может, и подвезут до поворота, где лошадь - в одну сторону, а ему прямо. А когда назад шел или ехал, набирал с собой саженцев всяких. Возвращался и сажал, сажал… Сортов как таковых в нашем яблочном захолустье тогда не было, а просто названия - Барбариновка, Анис глухой, Медвежье ушко…
Сын по его стопам не пошел - служил на телеграфе, по технической части, следил, чтобы аппараты исправно работали. И рано помер.
Я, получается, из их колена - и вот передалось. Сколько себя помню, куда ни пойду - в овраг или к лесу, всегда какую-нибудь фиалку принесу и посажу на огороде. В первом классе мне уже ножик прививочный купили. А потом случай подвернулся. Сосед купил у нас пол-усадьбы, которую моя бабка все для брата держала. Но разве поедет он с юга, из Ставропольского края, на голодную Рязанщину?? Так и не поехал. Продали...
И вот наш сосед приглашает садовника. Говорит: хочу на эти дули груши привить - и сорт какой-то называет, сейчас уже не помню. Очень, мол, они нравятся. Садовник в ответ: да не приживутся - ты лучше у меня купи. Но сосед на своем настоял. А мне интересно, смотрю, что и как садовник делает. Когда пришло время и стали прививки развязывать - ничего не прижилось. У садовника - и ничего не прижилось. Такого быть не может! Я без задней мысли, с куриными мозгами, говорю: "Дядь Саш, а он плохо лизал..." - "Как - лизал?" - "Да так: щиточек снимет, слюной проведет - и туда, за кору" - "Ах он, сволочь! - вскипел сосед. - Ведь это нарочно, чтобы ничего не прижилось".
- А лизать ни в коем случае нельзя? - я еще убавил скорость, надеясь услышать финал.
- Ну, конечно! Это же сразу бактерии - все равно, что инфекция. Несовместимые вещи! Зато увидел, как он работает. И с этого все пошло у меня. Я и сейчас прививаю не вверх ногами, а как тот садовник - "с колен". Помню, как в первый раз мне удалась прививка груши. А потом приехали гости из Ленинграда - задели этот побег и сломали. Сколько было соплей, обиды! Я же не знал тогда, что у груши - сложная почка, не как у яблони. Прошло каких-то две недели, и на месте отломанного побега, пошло сразу два…
В конце шутливого, с прибаутками, повествования о своих корнях Борис Васильевич не преминул вспомнить мимолетную встречу с поэтом и прозаиком Евгением Маркиным из недалекого Клетина и две строчки из прочитанных тогда стихов: Пески да болотина, / А чья-то ведь родина...
- Его книжки мне потом не попадались, но эти слова на всю жизнь запали.
Живи, пока молодой
Мы немного припозднились, хотя ждать себя не заставили: первая группа волонтеров подтянулась к Яблоков-САДу одновременно с нами. Более 60 посадочных ям были приготовлены с вечера, а привитые Морозовым саженцы яблонь и груш привезены еще за неделю и ждали своего часа в прикопе.
- Знаете что? - как бы между делом обратился Борис Васильевич к волонтерам-новичкам, которые переминались с ноги на ногу и не знали, к чему руки приложить. - Нужно, чтобы вот здесь не росла трава, чтобы этой конкуренции не было…
- Важны не только правильная посадка и полив, но и прополка, очистка приствольного круга? - перевожу-уточняю сказанное Морозовым.
- Обязательно! Хотя бы маленький круг возле ствола надо держать чистым. Особенно в первые три-четыре года.
- Это самое сложное…
- А вы как думали?! Это уже когда года три пройдет, можно вспахать междурядья и, например, картошку посадить…
На горизонте, узнаваемый по широкой походке, показался наш бригадир на субботу-воскресенье Михаил Гуськов. Первым делом - с вопросом ко мне:
- Ну, как, Александр? Успеваем по графику? Я столбы для баннеров привез, а Паша Круг еще с гостями в Яблоков-музее...
- Не знаю, что и сказать. Мы тут заждались вас, музейщиков...
Бригадир строг и в обсуждения не вступает. У него другой вопрос - уже к Морозову:
- А какое удобрение, Борис Васильевич?
- Нитроаммофоска. Азот, фосфор, калий - в одном стакане.
- Понял. Пойду звать музыкантов на помощь...
- Да не надо! - загудел народ, берущий мастер-класс у Морозова. - Они аппаратуру настраивают - вот и пусть. А мы тут справимся. Нам бы ведер еще - воду подносить, перегной... На всех не хватает...
А Морозов тем временем прибаюкивает в лунке очередного переселенца: руками разравнивает грунт, куски дерна отодвигает к периметру посадочной ямы, следит, чтобы не образовывалось пустот, а корневище, засыпаемое сухим, как пыль, подзолом, перед этим непременно "вспотело".
Не подавая признаков усталости, наш гуру приговаривает: "Все хорошо, прекрасная маркиза: слегка именье ваше погорело, а в остальном все хорошо..."
И краем глаза начинает замечать, что волонтерам однообразная работа быстро приелась.
- Ох, и сладки гусиные лапки! - будто вспоминая что-то, балагурит сам с собой Морозов. - А ты едал? Нет, говорит, я не едал. Но мой батька видал, как барин едал… Вот сюда еще земли подсыпьте - вместе с перегноем. Когда вода впитается, можно сажать.
- Борис Васильевич, - осмеливается спросить кто-то из новичков, - а сколько вам лет?
- Да молодой еще, всего-то на год старше Пугачевой…