Появлением книги мы отчасти обязаны экономическому кризису 2008 года. Если бы не он, Флориану Иллиесу, критику и эссеисту, возможно, не пришлось бы менять работу в газете на труды в аукционном доме, а интерес к злободневным событиям - на штудирование истории искусства. Прежде всего - истории искусства рубежа XIX-XX веков и начала ХХ века. Похоже, специализироваться ему пришлось на экспрессионистах - художниках группы "Мост" и "Синий всадник", работах Оскара Кокошки и Эгона Шиле... Иллиес начал штудировать не только книги о них, но и о всей предвоенной эпохе, в которой Оскар Шпенглер писал "Закат Европы”, Иосиф Джугашвили в Вене - "Марксизм и национальный вопрос", Франц Кафка - письма к Фелиции Бауэр, Адольф Шикльгрубер - акварели с видами Вены и Мюнхена... Конечно, шансов утонуть в материале у него было гораздо больше, чем выплыть живым и здоровым. Пришлось сужать рамки. Решая, чем жертвовать - разнообразием контекста или широтой временного диапазона, он выбрал последнее. И ограничился одним годом - 1913. Последним мирным годом Европы перед Первой мировой.
Флориан Иллиес следует по стопам Вернера Штайна, который с 1946 года пытался расписать всю историю человечества по годовым поперечным сечениям. Вернер Штайн, кстати, родился в декабре 1913. Соединив метод Штайна, журналистский вкус к деталям и странным сближениям, бойкость пера (иногда весьма лихую), Иллиес написал документальный роман, похожий на дайджест и чуть-чуть на машину времени.
Из его книги "РГ" выбрала по несколько событий для каждого месяца 1913 года.
Январь
Русский летчик Петр Николаевич Нестеров выполнил в 1913 первую в истории человечества мертвую петлю.
Австрийский фигурист Алоис Лутц в лютом январе на замерзшем озере так ловко крутанулся в воздухе, что этот прыжок и сегодня носит название "лутц".
Целых четыре недели пробудет Сталин в Вене. Никогда больше он так надолго не уедет из России за границу, разве что через тридцать лет - в Тегеран, где его собеседниками на переговорах станут Черчилль и Рузвельт (в 1913 один был военно-морским министром Англии, другой боролся против вырубки американских лесов, будучи сенатором в Вашингтоне). Сталин редко покидает свое укрытие на Шенбруннер Шлоссштрассе, 30 у Трояновских, он целиком поглощен написанием "Марксизма и национального вопроса"... Лишь иногда, днем он разминает ноги в парке Шенбрунна, холодно и аккуратно раскинувшегося среди январского снега.
Той же зимой гулять в парке Шенбрунна любит художник 23-х лет, проваливший вступительный экзамен в Академию искусств. Он, как и Сталин, ждет своего большого шанса. Сталин и Гитлер не встретились, даже когда в 1939 заключили "Пакт о ненападении". Никогда они не были так близко друг от друга, как в один из студеных январских вечеров в венском парке.
Февраль
17 февраля в здании бывшего Арсенала в Нью-Йорке открывается одна из главных выставок века. Всего здесь можно было увидеть 1300 картин, лишь одна их треть приехала из Европы. Но именно на фоне этой трети американские казались допотопными - в первую очередь на фоне восьми полотен кисти Пикассо и двенадцати - Матисса. "Камера Уорк", легендарный журнал Стиглица, писал: "Выставка с новым искусством из Европы обрушилась на нас, точно бомба". Газеты чуть ли не каждодневно печатали карикатуры, а на втором показе в Чикаго дошло и до протестных демонстраций студентов Чикагского института искусства - говорят, они сожгли три копии полотен Матисса. "Обнаженная, спускающаяся по лестнице" Марселя Дюшана стала маркой Арсенальной выставки (Armory Show), самым дискутируемым произведением искусства и самым шаржируемым. "Взрыв на деревоперерабатывающем заводе", как назвал ее один критик, - звучит издевкой, однако демонстрирует, сколь мощными были ударные волны, исходившие от этой работы. Женщина, ступающая сквозь пространство и время, гениальная комбинация из великих феноменов времени - кубизма, футуризма и теории относительности. Зал с этой картиной штурмовался ежедневно, люди выстаивали очереди, ждали по сорок минут, лишь бы успеть бросить взгляд на скандальное полотно. Картину купил антиквар из Сан-Франциско. Где-то на провинциальном вокзале в Нью-Мехико он сошел с поезда и телеграфировал в Нью-Йорк: "Покупаю Дюшана голая женщина спускается лестницей прошу резервировать".
Март
"Война Австрии с Россией, - писал Ленин в 1913 году Максиму Горькому, - была бы очень полезной для революции (во всей Восточной Европе) штукой, но мало вероятия, чтобы Франц Иозеф и Николаша доставили нам сие удовольствие".
Франц Марк хочет вместе с друзьями-художниками проиллюстрировать Библию. В марте 1913-го он пишет Василию Кандинскому, Паулю Клее, Эрику Хеккелю и Оскару Кокошке. Себе он выбрал сотворение мира и каждый день творит новых животных, синих лошадей, которым не нужны синие всадники.
В большом зале Венской филармонии вечером 31 марта Арнольд Шенберг дирижировал собственной камерной симфонией, Малера, а также сочинениями своих учеников - Альбана Берга и Антона фон Веберна. Из-за музыки Альбана Берга и разразился скандал. "Песни для оркестра на тексты к памятным открыткам Петера Альтенберга оп. 4" были исполнены огромным оркестром со всей помпой. Публику это доводит до белого каления: она шипит, смеется, звенит ключами. Тогда Антон фон Веберн вскакивает с кресла и кричит, чтобы весь сброд катился домой, на что весь сброд кричит в ответ, что по любителям такой музыки Штайнхоф плачет. Штайнхоф - психбольница, в которой как раз находится Петер Альтенберг. Шенберг стучит дирижерской палочкой и кричит, что всех дебоширов с силой выведут из зала, в ответ на что поднимается суматоха, дирижеру бросают вызовы на дуэль, а один из слушателей поднимается из заднего ряда. Пройдя через весь партер, Оскар Штраус, композитор оперетты "Грезы о вальсе", отвешивает оплеуху президенту Академического общества литературы и музыки - Арнольду Шенбергу. Четыре человека задержаны полицией: студент философского факультета, практикующий врач, инженер и юрист. Вечер вошел в историю как "концерт с оплеухами".
Апрель
В апрельском номере журнала "Нэшнл Джеографик" человечество впервые лицезреет одно из чудес света. Мачу-Пикчу, потерянный город инков, был обнаружен совместной экспедицией Йельского университета и Национального географического общества. Руководитель экспедиции, Хайрам Бингем, сделал первые снимки развалин города, который вдруг возник посреди разросшейся зелени на самой высокой точке в Перу. "Нэшнл Джеографик" посвящает раскопкам номер целиком: журнал печатает 250 фотографий, в восторге, волнении и недоумении, как написано в предисловии, от этого чуда. В XV веке, когда Флоренция переживала самую яркую пору цветения и Леонардо рисовал "Мону Лизу", в Андах на высоте 2360 метров возник Мачу-Пикчу. По сей день ливнесточная структура заложенного в виде террасы города работает превосходно.
Май
Один из самых высокопоставленных сотрудников военной и секретной службы Австро-Венгерской монархии полковник Альфред Редль, был в ночь с 24 на 25 мая уличен в шпионаже и в 01:45 застрелился в гостиничном номере. Пистолет ему любезно оставили в номере (комната №1 в гостинице "Кломзер"), где он всегда останавливался, в обмен на подпись документа, в котором он признавал свою вину. Редль дает возможность сотрудникам секретной службы спокойно покинуть комнату и лишь затем спускает курок. Новость о том, что один из высокопоставленных военных Австро-Венгрии передал врагу военные планы, пытались выдать за самоубийство от бессонницы. Но Вена просчиталась с Эгоном Эрвином Кишем, молодым репортером газеты "Богемия". В это воскресенье на выездном матче своей футбольной команды "Штурм" Киш напрасно прождал самую серьезную грозу ворот - слесаря Ганса Вагнера. Когда тот на следующий день мнется в объяснениях перед капитаном, Киш узнает, что воскресным утром военные вызвали Вагнера, чтобы взломать дверь частных апартаментов в штабе армейского корпуса. И странные вещи он там увидел: женские платья из тюля, парфюмированную драпировку, розовые шелковые покрывала. Киш отправил в одну берлинскую газету статью об истинной подоплеке смерти полковника Редля, которую раскопал благодаря товарищу по футболу. И тогда "Военному обозревателю" министерства военных дел не остается ничего иного, как уже в четверг, 29 мая, обнародовать всю правду: "В ночь с субботы, 24-го, на воскресенье, 25-е сего месяца, бывший полковник Редль покончил жизнь самоубийством, когда ему собирались предъявить обвинения в следующих тяжких и не вызывающих сомнения правонарушениях: 1) гомосексуальные связи, которые привели его к финансовым трудностям; 2) передача секретных служебных материалов агентам иноземной державы". Полковник Редль, награжденныый Орденом Железной Короны третьей степени за заслуги в контрразведке, большая надежда армии, который лично рапортовал императору и состоял в тесной связи с начальником генштаба Германской империи генералом фон Мольтке, этот самый полковник Редль оказался опереточным персонажем. Маленький, ухоженный рыжеволосый мужчина растратил все свое состояние на любовников, дарил им автомобили и квартиры, а себе каждый день покупал свежий парфюм и краску для волос. Оставшись без денег, он целых десять лет продавал России все стратегические планы Австро-Венгрии, ее военные шифры и сценарии экспансии. Эгона Эрвина Киша эта афера превратила из обычного репортера в легенду. Он получил одну из высших гражданских наград, которые могла присудить ему Вена: в кафе "Централь" для него всегда был свободен лучший столик.
В мае Берлин наряжается на свадьбу принцессы Виктории Луизы Прусской с герцогом Эрнстом Августом Ганноверским. Жених с невестой едут по улице Унтер-ден-Линден, заполненной тысячами ликующих людей. И потом наступает, как сообщает "Берлинер Тагеблатт", особенный момент. "Душераздирающая картина, как сначала демократический автобус останавливается перед проезжающей в карете аристократией, а потом уже карета останавливается, чтобы пропустить автобус".
На свадьбу в Берлин и Потсдам приезжают и русский царь Николай I, и английский король Георг V - а помимо них бесчисленные главы европейских государств, с коронами и без. 24 мая монархи всего света собрались в пять часов вечера на венчание в освещенной сотнями свечей дворцовой капелле. Только Франца Фердинанда, австрийского престолонаследника, не пригласили - его и в самой Вене-то при каждом удобном случае избегали и осмеивали из-за невесты, не соответствующей его сословию, и это публичное унижение на европейской сцене стало для него новым подзатыльником. Все остальные празднуют до утра. Но затем, еще до завтрака, секретные службы сообщают своим королям и царям новость из Вены: полковник Редль изобличен и застрелился.
Премьера "Весны священной” Стравинского в Театре Елисейских полей вечером 29 мая - один из тех крайне редких моментов, когда сами зрители чувствуют, что становятся свидетелями исторического события. С первых звуков экстремально высокого соло фагота слышен прыскающий смех в зале. Всюду барабаны, на передней части сцены танцовщики в экстатическом движении... Приверженцы современного балета аплодируют с дешевых мест, неистовство музыки растет, танцовщики из-за поднявшегося шума перестают слышать музыку, Морис Равель откуда-то беспрестанно кричит в зал: "Гениально!". Нижинский, написавиий для балета хореографию, отбивает пальцами ритм - среди свиста обезумевшей публики. Посреди представления директор театра выключает свет, дабы избежать эскалации, но танцоры на сцене продолжают работать, и когда свет вновь загорается, у людей в зале возникает странное чувство, будто это они - сцена, а танцовщики и балерины - публика. Лишь благодаря стоическому спокойствию дирижера Пьера Монте, продолжавшему работать, удается довести постановку до последнего такта.
Июнь
До очередной войны не дойдет - в этом Норман Энджелл был уверен. Его книга "Великая иллюзия" 1911 года стала мировым бестселлером. В 1913 году он пишет известное "Открытое письмо к немецкому студенчеству", параллельно выходит четвертое издание его книги. Таким образом, пока с Балкан то и дело доносится странный шум, интеллигенция Берлина, Мюнхена и Вены в начале лета спокойно углубляется в чтение книжки британского публициста. Энджелл изложил теорию, согласно которой мировые войны в эпоху глобализации невозможны, так как все страны чересчур тесно связаны друг с другом экономически. И Энджелл говорит, что помимо экономических схем международные связи в коммуникации (и в первую очередь в мире финансов) лишают войну смысла.
Рейхстаг 29 июня принимает в третьем чтении предложенный правительством воинский законопроект. Там самым он одобрил увеличение численности военнослужащих в мирное время на 117 267 человек - до общей численности в 661 478.
Франц Марк пишет картину, контрастирующую со всем его творчеством. Здесь больше нет рая, где звери кротки, как ангелы, а люди свободны. Нет. Здесь теперь - ад. Франц Марк, напуганный вестями из Южной Европы о тамошней кровавой, лютой резне, создает жуткую картину. Он называет ее "Волки (Балканская война)".
Июль
Лондонская "Таймс" сообщает, что австро-венгерский престолонаследник Франц Фердинанд капризно уединился в богемском замке Конопиште и лежит там на полу в детской. Каждому гостю он велит лечь на пол и помогать ему прокладывать новые рельсы. Говорят, император тайком приставил к нему психиатров под видом лакеев, чтобы те незаметно за ним приглядывали. Франц Фердинанд все лето прячется у себя в замке, он хочет быть как можно дальше от Вены: странного старого императора и в первую очередь начальника Генерального штаба, Конрада фон Хетцендоржа, который все время пытается нанести превентивный удар по Сербии. Франц Фердинанд больше не может выносить и издевательств со стороны двора. Там все были против его связи с графиней Софией Хотек, потому что та не соответствовала его статусу. Двор дал добро лишь когда женщина и е дети отказались от любых притязаний. Хоть София и подарила Францу Фердинанду троих детей, в Вене ей даже не дозволялось сидеть рядом с мужем в императорской ложе Бургтеатра или оперы. Но дозволялись совместные прогулки вокруг замка Конопиште. Их любимый маршрут Франц Фердинанд вскоре переименовал в "Верхний Крестный путь". Эрцгерцог, слывущий в столице вспыльчивым неконтролируемым тираном, позволяет себе быть любящим мужем и отцом. Часами он играет с детьми в садах богемского замка, и нет ему большей радости, чем дети, которые знают названия всех цветов, по-летнему пышно распустившихся над самшитовым бордюром.
3 июля между Сербией и Болгарией разгорается спор за территории Македонии. Сербия объявляет войну - и турки, греки и румыны также выступают против Болгарии. Вторая Балканская война началась.
Август
28 августа, в день рождения Гете, Кафка спрашивает отца Фелиции, согласен ли тот доверить ему свою дочь. Говоря ближе к тексту, он, заламывая руки, остерегает доверять ему свою дочь: "Я молчалив, нелюдим, сварлив, своекорыстен, я ипохондрик и действительно человек болезненный. В семье своей, среди лучших, милейших людей на свете, я живу чужак чужаком. С матерью за последние годы я не сказал в среднем и двадцати слов на дню, с отцом редко обмениваююсь чем-то еще, кроме слов приветствия. С замужними сестрами и зятьями не разговариваю вовсе, хотя нисколько ни на кого из них не обижен. Жизнь в семье не вызывает во мне никакого сопричастного отклика. Разве подле такого человека сумеет жить Ваша дочь, всей своей натурой здоровой, жизнерадостной девушки прямо-таки созданная для подлинного супружеского счастья?"
Сентябрь
В Гааге - торжественное открытие Дворца мира, построенного на пожертвования со всего света, из них около 1,25 млн долларов поступили от американского мультимиллионера Эндрю Карнеги. Начинаются приготовления к новой Гаагской конференции мира, которая в 1915 году должна разрешить все открытые вопросы между народами.
"Первый немецкий осенний салон" в Берлине, открытия которого с весны добивались прежде всего Франц Марк и его друг Август Маке, открывается 19 сентября в легендарной галерее Герварта Вальдена "Штурм". Экспонировано 366 картин, всего - 90 художников из 12 стран, вторая после "Армори Шоу" в Нью-Йорке выставка года, задающая тон. На открытие из Парижа прибывают Робер и Соня Делоне, а также Марк Шагал, почти целиком представлен "Синий всадник", и даже итальянские футуристы специально приезжают в галерею "Штурм". Общественность реагирует негодованием. В газетах выставку ругают на чем свет стоит. Марк, Маке и Герварт Вальден печатают листовку, которую раздают на Курфюрстендамм и в зоопарке. В ней прекрасные слова: "Ходить на выставки искусства надо против воли художественных критиков!". Но все тщетно. Выставка оборачивается финансовой катастрофой: меценату Келеру пришлось вместо 4000 марок выложить 20 000, чтобы покрыть аренду и перевозку.
Октябрь
После 15 лет строительства 18 октября в Лейпциге к столетию сражения с Наполеоном торжественно открывается грандиозный памятник Битве народов. Монумент, возвышающися на 91 метр, обошедшийся в 6 млн рейхсмарок, напоминающий о том, как пруссаки вместе с русскими разбили французов, был полностью профинансирован из благотворительных и лотерейных средств. Темный камень - порфир - был добыт в Бойхе близ Лейпцига. В торжественном открытии памятника Клеменса Тиме помимо германского кайзера и саксонского короля принимают участие также все князья немецких государства и представители Австрии, России, Швеции. Сановники трех стран-победительниц возлагают венки к пьедесталу монумента. В завершение состоялся званый обед на 450 гостей. Ни один тост не поднимался за мир - только лишь за незыблемое братство по оружию между Пруссией и Австро-Венгрией.
Ноябрь
13 ноября выходит "По направлению к Свану", первая часть романной эпопеи Марселя Пруста "В поисках утраченного времени". Она начинается золотыми словами: "Давно уже я привык укладываться рано". Пруст задел этим самый воспаленный нерв переутомленного авангарда, который от Кафки до Джойса, от Музиля до Томаса Манна всякий раз хвалился в дневниках, когда удавалось лечь спать до полуночи.
У Марселя Дюшана все еще нет охоты к искусству, зато есть идея. "Можно ли, - спрашивает он себя, - творить произведения, которые не были бы произведениями искусства?" А потом осенью в его новой квартире на улице Сент-Ипполит в Париже появляется вдруг переднее колесо велосипеда, которое он прикручивает к обычной табуретке. Марсель Дюшан рассказывает об этом совершенно ненавязчиво: "Мне просто хотелось, чтобы это было у меня в комнате, как бывает у человека камин или карандашная точилка, разве что только никакой пользы от этого предмета нет. Это приятное устройство, приятное в силу движения, которое оно производило". Пока в Париже, Берлине и Москве художники все еще спорят о том, по какому пути должно идти искусство - кубизм, реализм, экспрессионизм или абстракционизм, - молодой Дюшан просто ставит на кухне велосипедного колесо и создает тем самым первый реди-мейд. Самая ненавязчивая смена парадигмы в истории искусства.
Декабрь
3 декабря 1913 года в петербургском театре "Луна-парк" - премьера футуристической оперы "Победа над солнцем". Эскизы к костюмам и декорациям создает Казимир Малевич, на занавесе он рисует черный квадрат. Это предтеча картины, которая станет олицетворять "начало новой цивилизации", или, как назовет Малевич эту цезуру, "супрематизм".