Вокруг болезни, понятно, начались ритуальные телевизионно-интернетовские пляски. Тяжелая болезнь - это хороший информационный повод. Один канал собирал деньги и собрал много. Другой рассуждал о том, лечится ли эта болезнь или нет.
Думаю, что тот канал, который собирал деньги, не самая бедная организация. И вполне мог выделить эти деньги безо всякого шума. Или у спонсоров попросить, уверен, что нашлись бы. Никогда не поверю, что у крупного канала нет возможности помочь певице самостоятельно. Никому не говоря. Никого не оповещая. Не совершая никаких социальных акций. Просто и тихо.
Социальные сети тут же начали спорить, надо ли было собирать деньги и так явно небедному человеку или лучше было объявить сбор на бедных больных детей. Люди всерьез обсуждали эту "дилемму" - страстно, темпераментно, зло.
Драма, трагедия - это время, когда надо затихариться, затишиться. Дыхание смерти, даже когда мы молимся, чтобы оно прошло мимо человека, должно заставить нас остановиться и задуматься. Синоним болезни - печаль, а не рейтинг.
Пляски на костях умерших или тяжело заболевших людей постепенно стали забавой. И не только российской. Мировой. Мы разучились уважать болезнь. Разучились уважать смерть. Они перестали для большинства из нас быть поводом для того, чтобы задуматься о себе, о своей жизни, о своих смыслах. Мне кажется, это очень печально.
Я на всю жизнь запомнил, как Марк Захаров давал интервью по поводу болезни Абдулова. Тогда появлялись разные слухи о болезни, и, чтобы усмирить их, Марк Анатольевич давал интервью.
Телезрители увидели человека потрясенного. Не надо долго рассказывать, что Захаров сильный человек, мощный, непобедимый. Было видно, как ему трудно. И постепенно доходило, думаю, до каждого, что болезнь Абдулова серьезное событие в жизни любого из нас, потому что Александр Гаврилович был каждому из нас знакомец.
Уже гораздо позже, в одном из интервью Захарова, я прочитал, что в череде смертей великих актеров, которые ему пришлось пережить, смерть Абдулова он переживал сильнее других, и Абдулов несколько раз даже приходил к нему во сне.
Одну из последних программ "Наблюдателя" мы решили посвятить 70-летию еще одного великого ленкомовца Олега Янковского. Представьте, что нам не удалось пригласить на нее ни одного актера! Одни были заняты на съемках, другие прямо так и говорили: у вас там и так будут замечательные гости, что мне там делать: сидеть и улыбаться?
А если и просто сидеть и улыбаться на телеэфире, на котором вспоминают умершего товарища? А если - страшно сказать! - отменить съемки, чтобы не в телешоу, а в простом разговоре за столом вспомнить что-то хорошее о человеке, который ушел?
Лора, жена Тонино Гуэрра, рассказывала мне, что великий итальянец, умирая, сказал ей: "Что вы все суетитесь тут? Дайте мне спокойно перейти в соседнюю комнату..." Для него смерть была просто переходом в соседнюю комнату.
Что ж мы все суетимся всегда и по любому поводу? Даже смерть (не говоря уже о болезни) все время становится для нас поводом не задуматься, не остановиться, не просто помолчать - покричать, посуетиться, заявить о себе.
Помню, как меня пригласили на передачу, которая, как сказали мне, была посвящена памяти Александра Абдулова. Всю программу обсуждали его женщин, его "лирические похождения". Почти забыв его последнюю любовь, мать его единственного ребенка Юлию. Она как-то не очень вписывалась в сценарий. Про нее говорили, конечно, но так, походя. Про последнюю любовь человека. Про ту, что была рядом с ним до последней секунды...
Выносить на публику в книгах ли или в телепередачах те детали личного, о которых человек при своей жизни никогда бы не стал говорить, постепенно стало нормой. Нам искренне кажется, что умершему все равно? Во-первых, как человек верующий я не уверен, что это так. А, во-вторых, и это самое главное, все это не должно быть все равно нам. Ведь уважать умерших - это в конечном счете и значит уважать себя.
Если в любое время суток "побегать" по телеканалам, то вы наверняка увидите не одну смерть. В фильмах ли, в передачах, в новостях увидите непременно. Смерть становится привычной и перестает удивлять. Мы перестали ее уважать. И это говорит только о том, что внутри человека ХХI века что-то всерьез сломалось, надломилось.
Это серьезный диагноз. Потому что пренебрежение к смерти - это в конечном итоге пренебрежение к жизни. Массовое обсуждение чужой болезни - это пренебрежение не к больному человеку, а к самому себе. Мне кажется, что, когда человек заболевает, надо затихариться и замолчать. И помочь ему, чем можешь.
Я искренне хочу, чтобы страшное слово "смерть" еще много десятилетий не относилось к известной певице. Чтобы она выздоровела, чего так ждут и ее ребенок, и ее муж - очень мною лично уважаемый телеведущий, и, как мне кажется, хороший человек. Я очень надеюсь, что собранные деньги ей помогут.
Но давайте перестанем это обсуждать. Давайте будем молчать, молиться, кто хочет, и ждать чуда.
Болезнь - это не информационный повод. Это повод задуматься. Разве нет?