Владислав Александрович, позволь поздравить. И честно - ты заслужил.
Владислав Третьяк: Откуда узнал?
Сказали.
Третьяк: Ведь просили хранить в строжайшей тайне. Да, правда. Но заслужил не только я. Скорее все наши спортсмены, тренеры, которые собирали в зимних видах столько медалей. У меня - три золота и серебро. Дважды в 1976 и 1984 был знаменосцем нашей команды на зимних Олимпиадах.
Ты - человек спокойный, столько всего в спорте и в жизни пережил. Но, признайся, какие чувства испытываешь? Волнуешься?
Третьяк: Очень. Сам не ожидал. Я же обычно все обдумываю, сосредотачиваюсь, концентрируюсь. А здесь - иное. Эта честь для меня, для хоккея. Глубокое чувство - вот так пишется история.
Я сразу подумал о тебе, когда президент Владимир Путин, сказал, что у нас много достойных спортсменов - представителей зимних видов, достойных зажечь огонь Игр. У тебя не кольнуло?
Третьяк: Это очень личное. Понимаешь, я по-прежнему в спорте, в хоккее - возглавляю нашу Федерацию. Знаю много людей.
И тебя многие знают. А сколько лет ты депутат Госдумы.
Третьяк: Поверь, я очень стараюсь. И приятно, что не забывают не только дома. Был недавно в Чехии. Ну, что сказать, складываются между странами отношения и лучше, чем между двумя нашими. Но пригласили в Пльзене на хоккей, попросили вбросить шайбу. Вбросил, и тут весь восьмитысячный стадион как зааплодировал. А потом - встал. Это же признание наших заслуг, и хоккейных тоже.
Ты уже представляешь, как пройдет церемония зажжения огня?
Третьяк: Конечно. Позавчера репетировали до часа ночи. Но без всякого перенапряга, это - в большую радость. Тут со мной такие достойные ребята. И знаменосец у олимпийской команды что надо - Александр Зубков.
А как ко всему этому отнеслись у тебя дома?
Третьяк: Ты не поверишь, никому не говорил. Боюсь, как-то выйдет наружу, будет неудобно.
И даже жене Тане?
Третьяк: Тане намекнул. Поняла. Но тут вопрос в ином. Эта Олимпиада началась и пройдет исключительно достойно. Мы входим в историю вместе с нею.