Уж март весною очарован
И солнцем тешится земля.
А мне сегодня был дарован
Еще денечек февраля
И ломкость лип, и в них - граненый
Жемчужно-серый свод небес.
И воздух, снегом напоенный,
Решенье пробует на вес,
Как я на вкус. Средь белой взвеси
Иду вперед белым-бела.
Мне выпадает холод песен
И жесткость птичьего крыла.
Лета Югай
Лета - литературное имя Елены Югай. Для Вологды, где живет Лена, в том нет ничего загадочного и тем более претенциозного. В небольшом городе все знают доктора Тамару Ильиничну Лета. Для всех вологжан она человек и очень близкий, и в то же время легендарный. В октябре 1993 года депутат Верховного Совета Тамара Лета до конца находилась в осажденном Доме Советов, перевязывая раненых. Многие годы Тамара Ильинична была заместителем главного врача по материнству и детству областной больницы. Благодаря ей благополучно появились на свет тысячи детей. И среди них Леночка Югай. Годы спустя Лена сделала фамилию доктора своим именем в поэзии, выразив так свою благодарность.
С Летой Югай я познакомился год назад, в марте. Снежная Вологда плыла по небу. Небо везде голубело - в лужах половодья, в ручьях, в окнах, в глазах. Весна света затопила город.
Мы зашли в колледж, где Лена преподает древнерусскую литературу (вот повезло подросткам: лекции о детстве нашей словесности читает такой юный и увлеченный преподаватель). Недавно Елена Югай защитила в Москве кандидатскую диссертацию по специальности "фольклористика". Тема: "Ключевые образы плача: на материале похоронных и поминальных причитаний Вологодской области". Какое чуткое сердце и сильную душу надо иметь, чтобы написать такую работу. Можно только представить, сколько боли выслушала Лена, странствуя по северным деревням...
В ее стихах много тревоги и нежности, и слышно, как два этих ручейка сливаются в один и вместе они уже называются Любовь.
Но эта поэзия будто страшится понравиться. Она ходит сама по себе, дичится читателя, и это принимаешь без обиды, догадываясь, что у таких слов и у таких стихов могут быть какие-то дела не только на земле, но где-то там, в облаках. Невольно вспоминаешь поэтов, уже протоптавших свои нетающие тропинки по вологодскому снегу и тоже носивших за спиной котомки неприкаянности: Батюшков, Рубцов, Башлачев... И кажется, что вологодская изба уже никогда не наполнится теплом того лада, который прощально воспел Василий Иванович Белов.
Но вот приходит девочка Лета и по-женски, по-сестрински укладывает эти пропахшие табаком неприкаянные котомки у печки, а потом тоненьким голоском поет усталым путникам протяжные песни - и тепло возвращается в брошенную избу. В этих песнях обнимаются жаркий Восток и морозный Север, расписное, как прялка, бытие допотопных прабабушек и приключения бедовых правнучек, унесенных ветром на сторону чужую.
Нескладная жизнь оттаивает в ладонях Леты, а что из всего этого будет, какую жизнь вдохнет Господь в этот колобок, слепленный из старинных слов и наших эсэмэсок, - того мы не ведаем. Того нам и знать не полезно. А полезно ловить весенних солнечных зайцев, когда они заглядывают в окно.
***
Котенком дымчатым печаль
Согреется в пурге безбрежной -
Так, фиолетовый и снежный,
В ладони падает февраль.
Так поднимается душа
По белым нитям снегопада,
Окидывая город взглядом,
В орбитах фонарей кружа.
И мне мерещится земля
В жемчужных ожерельях лилий
И все, что мне наворожили
Седые книги января.
Маме
Между нами песок молчанья,
земля междуречья,
заливные луга междуручья,
нейтральная бирюза.
Я временно исключаю
слова - щепки, колючки.
Ты понимаешь раньше,
что я хочу сказать.
Выброшены на пойму
коряги и перья совьи,
посылки прошлого лета
почтой водною скоростной.
И я говорю - вспомни,
вспомни свое верховье,
когда ты еще не впала
в меня и не стала мной.
Мы ходим единым руслом
с тоскою о Черном море.
Не думай об этом соре,
что я несу по весне.
Свет воды твоей русой,
дна твоего история,
рыб моих траектория -
все и тебе, и мне.
* * *
Верю в счастье! Я больна
Этой ересью.
Окна настежь - жизнь пьяна
Сладким вереском.
Все возможно! День таков -
Все сбывается.
Стайки легких мотыльков
Разлетаются.
Посмотрите не со злом,
Не с заботою:
В небе звонко-голубом
Счастье - вот оно!
* * *
Не болей ты, не болей, не болей,
Продержись огонь и стужу, и град.
Бела мельница стоит средь полей,
А на лопастях густой виноград.
Сзади - горы, а ручей - впереди,
Сверху - небо, под ногами - земля.
Победи их, этих всех, победи,
Расходитесь все ручьи, все поля,
Расколися, ледяная гора,
Поглоти всю падаль, хворь, лебеду,
Чтобы стала молоденька с утра,
Чтобы не было обид на роду.
Будет море - отзовет виноград,
А ручей взрастит тугое зерно.
Здравствуй, здравствуй
сотни солнец подряд,
Самых теплых, словно хлеб и вино.
Из трехстиший
снег с колокольни
схвачен порывом ветра
свет поднебесный
* * *
одуванчики
на стекле прорастают
лето не скоро
* * *
колеса стучат
ровные ели бегут
глупое сердце
* * *
стрекот цикады
слышится ночью в метель
твое sms
Недавно Лета Югай стала лауреатом премии "Дебют" за цикл стихотворений "Записки странствующего фольклориста". Поздравляем! Пишите Дмитрию Шеварову: dmitri.shevarov@yandex.ru