Мужчины менее эмоциональны, но они, чего уж греха таить, честнее в своих жизненных и семейных оценках, чем женщины. Поэтому лучшего варианта, чем просто дать слово Александру Ямщикову, мы не нашли.
Все решили дети
- В нашей с Людой семье, можно сказать, все решили дети, которые и сейчас определяют мою судьбу. Не мы захотели взять ребят, они сами захотели, чтобы мы стали их родителями. Так к нам попали четверо подростков, а потом уже пошло-поехало.
Начиналось все в 2001-2005 годах на Чукотке. Я служил связистом в ядерных силах. Жена работала в школе, преподавала русский язык и литературу, а заодно была социальным педагогом. Дело в том, что в той школе учились ребята из детского дома, а они все до боли хотят попасть в семью, особенно если кого-то из их друзей забирали приемные родители. Я в школе тоже активно работал, возглавлял военно-патриотический клуб.
Тамаре тогда было 10 лет, она в третьем классе училась у моей супруги. Однажды забежала к ней в кабинет вся в слезах: мальчишки обидели. Подошла и тихонечко так говорит: "Хочу, чтобы вы были моей мамой". Люда ей сразу ответ не дала, сказала, что нужно посоветоваться со мной и дочками. Мы подумали и решили, почему бы и нет? Нужно дать девочке возможность пожить в семье. А у нее есть брат Евгений, на четыре года старше, разлучать, конечно, нельзя. Они сироты, вот так и взяли двоих. 1 октября 2003 года - дата рождения нашей приемной семьи.
Младшая дочка Маша без проблем отреагировала на желание родителей, а старшая Тоня думала несколько месяцев, но ничего не высказывала, и потом согласилась в душе. К тому же они в то время жили почти круглый год с бабушкой в Киеве. Мы побоялись взять их в суровый чукотский край, где и медицины толком то не было. Они родились, когда я на Семипалатинском ядерном полигоне служил. В итоге у наших девочек оказались проблемы со здоровьем: у старшей искривление сонной артерией, она инвалид детства, у младшей - удвоение правой почки. На Чукотке мы жили в маленьком городке Билибино, рядом достаточно мощная атомная станция. Поэтом девчушки к нам туда только в отпуск приезжали.
Через год к нам попросилась Эмилия. Она училась в девятом классе, хорошая девочка, отличница, но оказалась под опекой у брата. Тот запил и стал гонять ее. Однажды она сбежала из дома, пришла к нам и сказала, что остается. Ведь мы квартиру не запирали и замков не вешали. Иногда проснемся утром, а на диване спит кто-то из детей, вот также сбежавших от пьяных разборок родственников. У Эмилии мать уехала в поисках лучшей доли в Италию. Отец сидел в казахской тюрьме. Она не раз у нас дома бывала, очень дружила с Тоней и Машей. Жила она в нашей семье с согласия мамы три года под так называемой благополучной опекой, за которую никто не платил. Но не могли же мы отправить ее обратно к брату. У нее все сложилось хорошо: окончила университет, вышла замуж.
Вася появился в нашей семье в 2005-м. Его попросил взять знакомый священник. Пришел к жене и настойчиво говорит: "Возьми". А Вася у Люды рожи корчил на уроках, жена его к доске вызывала, только чтобы не видеть этого. От него все учителя рыдали. Оказалась, у него такая защитная реакция. Батюшка же рассказал, что он три раза у него благословения просил, чтобы в нашу семью попасть. После этого мы позвали его в гости. Про нас рассказывали, что жить с нами сложно, нельзя пить, курить, ругаться, воровать, гулять можно только после того, как уроки сделаны. Но Вася на все согласился. Он оказался очень заботливым, тапочки приносил жене, когда она с работы приходила, первым научился готовить.
Так семья стала многонациональной: Женя и Тома - чукчи, а Вася - эвен. Страха, как жить и растить, не было. И я и Люда из многодетных семей, причем оба старшими были, поэтому такое количество ребятишек и все трудности, связанные с этим, оказались привычными.
Брали временно, оказалось - навсегда
В 2005-м мы все переехали в Алтайский край в городок Заринск. Люда стала председателем местного женсовета, а я - председателем совета опекунов города, который мы сами же и создали, чтобы помогать родителям-опекунам с оформлением документов, решением различных проблем. Здесь нам рассказали о девочке, лежавшей в инфекционном отделении местной больницы. Приюта в городе не было, поэтому всех малышей, отобранных у родителей, оставляли там. Насте тогда был год и девять месяцев. Как выяснилось, она родилась день в день, только на 16 лет позже, с нашей младшей дочерью, которую мы тоже хотели сначала назвать Анастасией. Вечером я пришел с работы, а она кинулась мне навстречу: "Папа пришел!". Вот так думали, что берем ее временно, пока детский дом отремонтируют, а оказалась - навсегда.
К тому моменту мы уже сами захотели взять совсем малыша, чтобы с нуля воспитать его. Так появилась шестимесячная Ксюша, которая в полгода весила чуть больше четырех килограммов: пища плохо усваивалась, и еще букет болезней был. Когда ее увидели, малышка чуть ли не прозрачная была. Врачи нам ее отдали со справкой, в которой написали, что если она умрет, то это не наша вина. Андрюша к нам попал пятимесячным, про него невролог сказал, что он ни ходить, ни разговаривать не будет. Не прав оказался, выходили мы его. А Карину с Димой взяли, когда уже в Брянск переехали, они как маугли были, под столом прятались, что такое туалетная бумага узнали только в приюте.
Но сложнее всего было с подростками, многие курили и воровали, их тяжело переломить. Хотя ребята из детдома ангелы по сравнению с теми, кто попал к нам непосредственно из семьи. Я всегда думал, что все зависит от воспитания, но гены тоже очень важны. Когда мы позже узнавали, какие были там родители и в каких условиях приходилось жить детям, волосы становились дыбом. И дело не только в запущенности жилья. Второму нашему Жене, которого мы взяли в Заринске, в 10 лет, когда он просил еды, мать давала сигареты. В его присутствии она спала с мужчинами. Мы его взяли, а он все равно сбежал к маме, но когда понял, что там никому не нужен, вернулся и больше не уходил.
Лешу мы забрали девятилетним, хотя в школу он еще не ходил. Вечно голодный, в обносках, жил, можно сказать, на помойке. Его соседи подкармливали. Если пацаненка посылали за пивом, а он покупал себе хлеб, его еще и избивали. Однажды мальчонку по пьяни чуть отчим не зарубил. А потом вспыхнул дом, и он свою маму вывел из пожара, а ее любовника не успел.
Мы наняли для него репетитора, чтобы в девять лет не отправлять в первый класс, хотя бы во второй. Он трудолюбивый, на него можно положиться: старается по дому помогать, с малышами всегда готов погулять.
С некоторыми из их родственников мы поддерживаем связь. Но в основном это бабушки. С одной из мам я столкнулся в социальной сети, она стала расспрашивать про свою дочку, сказала, что хочет смотреть на ее фотографии, но вот желания встретиться, вернуть ее не выказала никакого. Хотя я только за то, чтобы родители одумались, и когда-нибудь, может быть, соединились со своими детьми.
Сейчас со мной живет 10 ребят. От министерства обороны, а прослужил я почти 29 лет, при увольнении мы получили две квартиры на одной лестничной площадке. В одной я живу с малышами, за которыми нужен постоянный присмотр - накормить, одеть, причесать, хвостики сделать, в школу отвезти. В другой живут мои ребята постарше, которые уже могут сами за собой ухаживать.
Переехали в Краснодар в июле 2011 года, а в сентябре узнали, что у Люды рак. Полгода и ее не стало. Болезнь начала прогрессировать неожиданно, пытались лечиться. Бесполезно. Жена в последние месяцы была очень тяжелая, я ее на коляске возил. Старались, чтобы маленькие дети не видели ее мучений.
Не отдавай нас никому
После ее смерти я все время думал, хоть бы не отобрали детей. А они в это время думали, хоть бы я их никому не отдал.
Когда жены не стало, я столкнулся с двумя главными проблемами. Одна касалось девочек, ведь их надо купать, заплетать, а я этого никогда не делал. И вторая - постоянные болезни. До этого я никогда не задумывался насчет лекарств и лечения. Теперь у меня в шкафу несколько подписанных белых ящиков - перевязки, мази, таблетки. Потом завел блокнотик и все записывал, кто, когда и чем заболел. Да и тяжело любому мужчине без женщины вести домашнее хозяйство. Хочется ведь, чтобы в семье был какой-то уют.
Сейчас я для своих ребят и папа и мама, и со всеми проблемами они идут ко мне. Часто бывает: смотришь телевизор, они придут, прижмутся, особенно девочки, и первоклассник Андрюша такой же, очень нежный. Им хочется какой-то ласки, в последнее время им этого не хватает.
Это только кажется, что до 18 лет ребят надо довести и все - выпорхнули из семьи. Потом их надо поставить на жилищный учет, проконтролировать, чтобы квартиру дали, и они ее не продали. Есть у меня трое, кому уж больше 18-ти, но они со мной живут. Вася студент, Тамара тоже училась в вузе, но родила ребенка в прошлом году и ушла в академ. Самый старший - Женя с Чукотки, которому 23. Устроили его в военное училище в Ставрополе. Специальность хорошая, а он с 4 курса отчислился, приехал сюда, взял кредит под 100 процентов годовых, играл на электронной бирже, кто-то ему внушил, что он так станет миллионером. В итоге забросил и это дело, а коллекторы уже приходили, деньги требовали. Он же проводит ночь за компьютером, а днем спит. Я его устраивал на работу, он все бросал. Теперь на моей шее сидит. Восьмиклассники и те разгружают в магазине коробки, чтобы самим деньги зарабатывать, один на кроссовки накопил, другой вкусненькое себе покупает. При этом один из них по кухне дежурит, а другой помогает малышам прибираться в комнатах.
Вообще детям надо иметь карманные деньги. Я за пятерки даю им по пять рублей, у каждого своя копилка есть. Это очень важно, чтобы дети чувствовали: они могут что-то купить, как и их одноклассники. Здесь к ним отношение хорошее, с педагогами и воспитателями у меня налажен контакт. Никто не называет их приемышами, хотя в Брянске такие случае были. Причем говорила это учительница, мы с Людой ходили, разбирались, объясняли, что так нельзя. А с детьми проблем нет вообще.
У меня в семье так поставлено, что младшие никогда не донашивают одежду за старшими. Несколько полок забито только новыми вещами на случай, если что-то порвется. И я всегда покупаю только разную одежду, чтобы они не ходили одинаковыми, как в детдоме.
Научился шить и даже готовить. По утрам оладушки им пеку, варю харчо на обед. Если приедаются какие-то блюда, открываю интернет, смотрю рецепты и готовлю что-нибудь новенькое. Раньше Тома в основном готовила, но сейчас у нее ребенок маленький и она не всегда успевает. Главное лакомство у нас - фруктовые коктейли: бананы, киви с мороженым и молоком. И полезно, и очень нравиться как малышам, так и подросткам.
В материальном плане у нас все нормально, грех жаловаться. В Краснодарском крае, да еще в Москве, с региональными выплатами дело обстоит хорошо, лучше, чем в других регионах. У меня пенсия приличная - 30 тысяч рублей. Плюс оплата труда родителей - 50 тысяч, и на содержание детей - 70 тысяч. Но за эти средства я должен каждый год отчитываться перед государством. Прокуратура проверяет периодически. Работаю же я 24 часа в сутки без отпуска. Домой приезжаю поздно: то по магазинам, то в опеку, то в жилищную комиссию. Бывает, что не успеваю проверить уроки. Но за те деньги, что платят приемным родителям, надо работать и работать, отдаваться полностью. Мне это не трудно.
Мы с женой получали удовлетворение, когда смотрели на ребят и думали: не забери мы их в семью, по какой дороге они пошли бы, и выжили бы вообще.
Я читаю все законы, оказывается, наши чиновники порой и сами не знаю, что нам положено. Мои дети ходили в садик, за который я исправно платил, а потом выяснилось, что мы имеем право на бесплатное посещение. Теперь мне частенько звонят родители, спрашивают, я, можно сказать, юрист бесплатный.
Чтобы я хотел изменить? Сейчас многодетным семьям выделяются земельные участки, но это касается тех, у кого родные или усыновленные дети, а приемные семьи не имеют на них право. Не правильно это, хотя вроде сейчас наши краевые законодатели рассматривают этот вопрос. Для меня жилье - проблема достаточно острая. Когда столько маленьких детей, лучше иметь свой дом. А то соседи жалуются на шум-гам.
Думаю квартиры оставить старшим детям, дом купить в ипотеку. Присмотрел хороший двухэтажный дуплекс за 3,7 миллиона, есть четыре сотки земли. Хочется спортивную площадку сделать для малышей, городок какой-нибудь. Надеюсь, уже туда и хозяйку приведу. Сейчас встречаюсь с женщиной, она была воспитателем у моих ребят. У нее двое своих детей, мои с ними подружились, после этого и мы стали общаться. Ребята сами подталкивали нас друг к другу, предлагали в парке вдвоем погулять. Сейчас все праздники вместе проводим. Вот так дети снова решили мою судьбу.
Сейчас переживаю за старшую дочь Тоню - ей в апреле 27 лет будет, с мужем живет в Киеве. Слава Богу, они не пострадали во время митингов, их дом далеко от Майдана. Не знаю, что дальше будет, если против русских начнется борьба, он украинец, нормальный парень, ребенок у них, в марте второй родился. Хоть сюда их забирай.