Для человека несведущего архивный городок на пересечении улицы Кирова и Октябрьского проспекта напоминает сейчас растревоженный муравейник: тут и там возводятся новые здания, по всей территории перекладываются коммуникации - чтобы попасть из одного хранилища в другое, приходится балансировать на дощатых мостках. Но сами хранилища и читальный зал, несмотря на основательную реконструкцию всего и вся, действуют в привычном режиме.
Когда исполнят строители и субподрядчики свои обязательства перед архивом? В каком состоянии сейчас документы периода Великой Отечественной войны и насколько доступнее они стали? Как скоро боевые приказы и донесения, решавшие исход сражений, обретут вечную жизнь в "цифре"? На эти и другие вопросы "Российской газеты" отвечает начальник Центрального архива Минобороны РФ Игорь Пермяков.
С архивом в Подольске миллионы людей связывали надежду узнать хоть что-то о судьбе своих близких, не вернувшихся с войны. Через 70 лет еще сохраняются шансы найти кого-то из тех, кто сгинул без следа?
Игорь Пермяков: Скажу так: находит тот, кто ищет и не расстается с надеждой. Конечно, основные документы изучены и введены в оборот. Но не все. Поэтому и резоны, и предмет для персонального поиска есть. Каких-то залповых поступлений ранее недоступной или необработанной информации из наших филиалов и других мест хранения, включая зарубежные архивы и банки данных, мы не ожидаем. Но сам этот ручеек не пересох и год от года подпитывает наши надежды.
Это - первый аргумент. А второй заключается в том, что мы обретаем новые, более современные, более эффективные и, что особенно важно, гораздо более доступные инструменты поиска. Созданы Объединенный банк данных "Мемориал" (о погибших и пропавших без вести) и электронный банк документов "Подвиг народа" - обо всех награжденных в годы Великой Отечественной. Без преувеличения, миллионы людей в России и русскоговорящих граждан за ее пределами смогли воспользоваться упомянутыми интернет-ресурсами. Ясно, что работу в этом направлении надо продолжать.
А значит, размещенные в Сети два электронных банка документов из фондов ЦАМО будут пополняться новыми именами?
Игорь Пермяков: Безусловно. В частности, сейчас переданы для сканирования и последующего размещения в ОБД "Мемориал" именные документы пересыльных пунктов.
Что из них могут почерпнуть люди, уже отчаявшиеся отыскать следы своих близких?
Игорь Пермяков: Через такие пункты - сборные и пересыльные - в годы войны проходили люди после госпиталей, вышедшие из окружения, рядовой и командный состав, направляемый на формирование новых воинских частей. А также местные жители разных возрастов, мобилизованные на фронт сразу после освобождения тех областей и районов, где они проживали до войны или оказались в годы оккупации.
Какая информация может открыться в этих документах? Вот, например, типичная ситуация: бойца учли как без вести пропавшего и сообщили родным. А на самом деле он был ранен, на поле боя его подобрали, доставили в госпиталь и спасли. После выздоровления он попадает в пересыльный пункт, и там это зафиксировали. Бывает, что и с указанием, куда направлен для дальнейшей службы...
Насколько я знаю, частично такие документы уже введены в ОБД. А все вместе - это большой массив?
Игорь Пермяков: Не могу сказать, что очень большой, но работы по нему много и она продолжается.
Где искать следы не пришедших с войны?
Завершена ли передача в Подольск дел и фондов, связанных с войной, из других архивов и собственных филиалов ЦАМО? Или таких неразобранных, малоисследованных массивов уже не осталось?
Игорь Пермяков: Документы госпиталей и медсанбатов, содержащие сведения медицинского характера, остаются на хранении в Военно-медицинском музее в Санкт-Петербурге. К нам оттуда переданы только книги учета умерших от ран и книги погребений, если такие были. Кроме того документы периода Великой Отечественной есть в архивах военных округов. Их сравнительно немного, но они есть практически во всех окружных архивах. Как правило, это разнородная информация. Перед сотрудниками наших филиалов поставлена задача разобраться в том, что находится у них на хранении.
А сил и рук не хватает?
Игорь Пермяков: Вы правы. В штате наших филиалов от 7 до 12 человек. И большую часть времени они посвящают текущей работе с документы военных округов. Это всегда было непросто, а в период перестройки вооруженных сил нагрузка только возросла: части расформировываются, и надо принимать на ответственное хранение все новые и новые документы. Причем не только принимать, а и вести по ним справочную работу, отвечать на социально-правовые запросы военнослужащих и членов их семей: одни переводятся к новому месту службы, другие увольняются и оформляют пенсию, третьи просто переезжают и просят подтвердить какие-то права или обстоятельства...
За год в ЦАМО РФ (вместе с филиалами) приходит на исполнение более 400 тысяч подобных запросов. А в день от частных лиц и организаций мы получаем до 900 обращений. Наш архив, напомню, ведомственный, и на запросы социально-правового характера мы обязаны реагировать в первоочередном порядке.
Удается ли при этом развивать научно-справочный аппарат?
Игорь Пермяков: Он постоянно наращивается, так как поступают новые документы. Научно-справочный аппарат пополняется и в ходе выполнения различных заданий руководства минобороны и Генштаба. Это очень трудоемкая, кропотливая и, по общему признанию, важная работа, требующая особых навыков и знаний.
Ее нельзя "автоматизировать"?
Игорь Пермяков: Мы занимаемся этим, и перемены происходят, но не так быстро, как нам бы хотелось Теперь представьте масштаб: у нас более 100 тысяч фондов! Это означает, что более 100 тысяч воинских частей, учреждений и организаций сдали - и продолжают сдавать - нам на хранение разные блоки документов. Ведь в отличие от РГВА - Российского государственного военного архива, с которым нас нередко сравнивают, и других подобных учреждений с устоявшейся базой хранимых документов мы - архив непрерывно комплектующийся.
Иными словами, главная особенность и трудность в том, что ЦАМО - постоянно комплектующийся, а не устоявшийся давным-давно архив?
Игорь Пермяков: Будь иначе, мы бы, конечно, направили основные свои силы и средства на описание, систематизацию архива, на подготовку каталогов, справочников, путеводителей по фондам, на перевод бумажных носителей в цифровой формат. Но пока что жизнь нам этого не позволяет. Мы должны принимать документы от войсковых частей, систематизировать их и сохранять, а по ним готовить архивные справки социально-правового характера о размерах заработной платы, прохождении службы, участии в боевых действиях...
В этом году добавилась еще одна большая забота - подготовить фонды к перемещению в новые корпуса и архивохранилища, которые построены и продолжают строиться на территории архивного городка в Подольске.
Обнаружить в документах имя без вести пропавшего человека - лишь половина дела для поисковика. Фото: Александр Емельяненков / РГ
Фонды ЦАМО готовят к переезду
Судя по тому, какое у вас развернулось строительство, многие проблемы скоро уйдут?
Игорь Пермяков: Перед нами сейчас задача, которую не выполнял ни один архив Российской Федерации. И, наверное, Советского Союза. На нашей территории сооружают 20 новых архивохранилищ. Эти здания должны вводиться в строй уже с конца 2014 года - поэтапно, в строгом соответствии с графиком и той Концепцией развития ЦАМО, которую утвердил в конце прошлого года министр обороны генерал армии Сергей Шойгу.
По существующему положению нашу работу курирует начальник Генерального штаба Вооруженных сил РФ - это генерал армии Валерий Герасимов. У него огромный объем задач - вся российская армия под его началом. Вопросы, связанные с архивом, конечно, не могут быть на первом месте. Но нас услышали, согласились провести специальную опытно-конструкторскую работу, чтобы выстраивать новый архивный комплекс и всю его внутреннюю логистику не по наитию или чужому образцу, а на серьезной научной базе.
И в чем это проявилось?
Игорь Пермяков: Чтобы оптимальным образом организовать сейчас и в будущем работу по исполнению запросов, решено изменить организационно-штатную структуру архива. Другими словами - приблизить архив в структурном отношении к современным реалиям вооруженных сил. Размещение и хранение документов в ЦАМО и его филиалах должно соответствовать тому, как организованы наши армия и флот.
Вы говорите о современности. А документы Великой Отечественной - их какая участь ждет?
Игорь Пермяков: К ним это не относится. Согласно структуре Вооруженных сил РФ будут распределены документы послевоенного периода. А все, что связано с войной, будет выделено в отдельный комплекс. Это делается для того, чтобы обеспечить к таким материалам наиболее удобный и широкий доступ, с возможностью активно вводить документы в научный оборот.
Выделяется четыре новых здания архивохранилищ. В одном из них предлагается оборудовать новый читальный зал. Там же - наиболее востребованные документы. На первых порах разместим под одной крышей те документы военной поры, что уже сейчас находятся в Подольске. Для посещения этих зданий предлагается иметь отдельный вход, чтобы избежать очередей за пропусками и создать более комфортные условия для исследователей.
Научно-справочный аппарат архивных фондов по войне предлагается в первоочередном порядке перевести в электронный вид и сделать возможным для просмотра пользователями в читальном зале. Там же должны стать доступными все ранее созданные электронные ресурсы ЦАМО, включая ОБД "Мемориал" и "Подвиг народа".
Цифровая копия, вы полагаете, сможет заменить оригинальный документ на бумажном носителе?
Игорь Пермяков: Не хочу претендовать на глобальные обобщения, но одна из актуальных наших задач - приучить посетителей архива к работе с копиями документов. Потому что, когда исследователи, поисковики, научные работники раз за разом берут для просмотра одни и те же дела и документы, состояние бумажных оригиналов явно не улучшается. Я больше скажу: по оценкам экспертов ВНИИДАД, а они знают толк в архивном деле, даже разовое, однократное копирование документа на бумажном носителе уменьшает срок его хранения на 25 лет. Представляете, какие мы несем потери? А кроме того, использование копий документов с целью сохранения подлинников - требование Федерального закона "Об архивном деле в РФ".
В 70-80-е годы больший массив документов ЦАМО на бумажных носителях был переведен в микрофильмы. Сегодня это представляет какую-то ценность?
Игорь Пермяков: Микрофильмирование проводилось до 2010 года включительно. Это делалось с целью создания страхового фонда уникальных и особо ценных документов, а также с целью создания фонда пользования. Тем самым мы защитили первоисточники, обеспечили должную сохранность оригиналов. Документы на микрофильмах активно используются при работе в читальном зале.
Предвижу вопрос, что аппаратура для просмотра микрофильмов требуется более совершенная, чем та, которую мы сегодня предоставляем. Но это, поверьте, дело времени - новый читальный зал будет оснащен современным оборудованием. В том числе и для работы с блоками документов, уже переведенными в электронный вид и теми, что в очереди на оцифровку.
К слову сказать, на последнем слете поисковиков мы выдвинули предложение, чтобы в архив заблаговременно передавали информацию, по каким именно документам и фондам предполагают работать поисковые группы в ближайшие год-два. Мы бы учитывали это в своих планах и первым делом направляли в оцифровку именно эти фонды и дела.
Какая доля документов ЦАМО уже переведена в электронный вид при создании ОБД "Мемориал" и "Подвиг народа"? И что дальше решено делать?
Игорь Пермяков: Оцифровано 66 100 архивных дел и 22 374 000 картотечных форм, что составляет от общего массива документов 0,32 и 16,3 процента соответственно. Надо понимать, что это трудоемкий и дорогостоящий процесс. При всем том, что не все документы имеют равнозначную ценность, а какая-то часть архивных материалов и вовсе не нуждается в постоянном хранении. В этом деле подход должен быть взвешенным и рациональным.
Когда прикинули, сколько денег потребуется, чтобы перевести "в цифру" только лишь документы периода Великой Отечественной, сумма получилась баснословная. Поэтому избран комбинированный вариант - государственные структуры и архивное сообщество нас в этом поддержали. На первом этапе переводим в электронный вид весь научно-справочный аппарат. Начинаем с оцифровки описей, за ними - все каталоги и указатели, которые созданы силами наших сотрудников и являются внутренним научным продуктом. Все это заводим в единую архивную базу и получаем эффективный инструмент для быстрого и технологичного поиска документов по всему массиву дел, находящихся у нас на хранении.
Второй этап - уже сами архивные дела, но выборочно, с учетом исторической ценности документов, их общественной значимости и востребованности в исследовательской и, в частности, поисковой работе.
На "цифру" уповая, оригинал храни
А когда уже оцифрованные ресурсы, например, все, что образовалось при создании ОБД "Мемориал" и "Подвиг народа", станут доступны в электронном виде пользователям архива и тем же поисковикам? Чтобы не с бумажного носителя копию заказывать, а получить нужный документ сразу в цифровом формате?
Игорь Пермяков: Вопрос, что называется, в тему. И такую его постановку я поддерживаю. Назвать конкретный день, когда это станет возможным, пока не могу. Но мы просто обязаны организовать работу архивного комплекса по современным стандартам. Поэтому вместе с новыми хранилищами создается по существу новая технологическая база ЦАМО. Она соединит, завяжет в один контур с Вычислительным центром уже созданные электронные ресурсы, подключит сюда разработчиков новых прикладных программ, подтянет другие подразделения и службы, от которых зависит перспективное развитие архива. Сейчас, в действующих помещениях, автоматизировано около 500 рабочих мест наших сотрудников. А с переездом в новые корпуса это должно стать нормой повсеместно. Все отделы и подразделения мы закольцовываем в одну электронную сеть с общим научно-справочным аппаратом, который указывает, где, какие и за какой период хранятся документы. Как они систематизированы по группам, какие есть картотеки - в отношении погибших, награжденных, по личным делам офицеров и генералов, какая доступна информация о неврученных наградах и т.п.
Какие еще перемены грядут в ЦАМО и кого они коснутся?
Игорь Пермяков: Помимо вычислительного центра будет создан заново отдел комплектования. На новую технологическую базу предстоит перевести и всю справочную работу архива, связанную с исполнением запросов социально-правового характера. Мы надеемся, что это позволит сократить сроки реагирования на поступающие обращения и создаст предпосылки для более содержательных и мотивированных ответов.
Тем, кто обращается с письменными запросами в ЦАМО, вы сигнал подали. А что посоветуете тому, кто решил приехать в Подольск и самостоятельно поработать с документами?
Игорь Пермяков: Информация о работе архива и все необходимые контакты есть на официальном сайте минобороны. Дельные советы можно найти на сайтах у поисковиков. От себя скажу следующее: пожалуйста, принимайте в расчет то непростое положение, связанное с реконструкцией, в котором уже два года находится и еще, как минимум, пару лет будет находиться коллектив ЦАМО. Если возможно, используйте для своих целей ту информацию из архивных фондов, что уже выявлена другими исследователями и размещена в открытом доступе.
Ведь мы сейчас в буквальном смысле на строительной площадке. Другие госархивы даже в условиях меньшего "форс-мажора" попросту закрывали или резко ограничивали работу читального зала. Мы понимаем, какую реакцию вызвал бы подобный шаг с нашей стороны, и воздерживаемся от него. Призываю к сдержанности и наших посетителей.
Пермяков Игорь Альбертович - начальник Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации, полковник запаса, заслуженный работник культуры РФ. В 2012 году защитил кандидатскую диссертацию "История боевых действий частей Красной Армии за Воронеж в ходе Воронежско-Ворошиловградской стратегической оборонительной операции 1942 г.". Как сказано в автореферате, "материалы диссертации могут быть использованы в работе по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России".
Центральный архив Министерства обороны РФ - это не только комплекс хранилищ с читальным залом в Подольске Московской области. Это еще 13 филиалов в военных округах, 4 архивных отдела, хранящих документы на Балтийском, Северном, Тихоокеанском, Черноморском флотах, и пятый архивный отдел в Петропавловске-Камчатском, где собраны документы войск и сил на северо-востоке страны. В случае необходимости искать нужный документ (или его следы) приходится в Санкт-Петербурге, Новосибирске, Самаре, Чите, в городах Электросталь, Пугачев, Гатчина, в поселках Уральский и Власиха.
Всего на хранении в ЦАМО и его филиалах более 20 миллионов дел и 137 миллионов карточек. При этом более половины дел и почти 80 миллионов карточек относятся к периоду Великой Отечественной войны. Как и где все это хранится? В основном, в приспособленных зданиях постройки 30-70 годов прошлого века, которые либо уже списаны, либо требуют реконструкции. Инженерные коммуникации - отопление, водопровод, канализация - в изношенном состоянии и часто выходят из строя. По признанию самих архивистов, свободные площади для приема вновь поступающих документов из воинских частей и организаций в Подольске и большинстве филиалов ЦАМО исчерпаны. Как ожидают, ситуация должна разрядиться к 2017-2018 годам, когда основной массив документов будет перемещен в современные здания архивохранилищ, построенные в Подольске.
В архивном деле Якова Джугашвили нашлась сенсация, да не та...
Центральный архив Минобороны России и его сотрудники, сами того не желая, оказались заочно вовлечены в полемику, которая началась год назад и была вызвана публикацией немецкого журнала "Шпигель" о судьбе Якова Джугашвили - старшего лейтенанта Красной Армии и старшего сына Сталина. Тогда, со ссылкой на якобы только что рассекреченные документы из личного дела Джугашвили, хранящегося в ЦАМО, автор статьи в немецком журнале сделал вывод-предположение, что сын вождя добровольно сдался в плен в июле 41-го года под Ярцевом.
"Есть ли и впрямь какой-то такой документ в архивном деле старшего лейтенанта Якова Джугашвили, неведомый нашим историкам и открытый немецким журналистам, который бы проливал новый свет на судьбу известного человека и давал бы основание заподозрить его в предательстве?" - этот вопрос, оказавшись в Подольске, я просто не мог не задать начальнику ЦАМО.
Игорь Пермяков: У нас ничего такого нет - ни документа, ни намека на документ.
А что есть?
Игорь Пермяков: Личное дело старшего лейтенанта Якова Джугашвили. Оно уже давно рассекречено. И в нем, ответственно вам заявляю, нет никаких материалов, связанных с вопросами, которые так мучают определенную часть общества. Это обыкновенное личное дело офицера. В нем есть совсем другой примечательный факт - письменное заключение старшего начальника, который обращает внимание Якова на его недостатки как офицера и командира, ясно сознавая, что перед ним не просто старший лейтенант, а еще и сын главы государства.
Что это - феномен эпохи? Или какая-то необъяснимая ее гримаса? Покажите сейчас того, кто бы отважился написать что-то подобное о сыне своего прямого начальника - боюсь, долго придется искать...
Могут ли вообще оказаться в личном деле офицера какие-то документы, образовавшиеся после его гибели или, как в случае с Яковом Джугашвили, бесследного исчезновения? Например, докладные офицеров, проводивших проверку? Или протоколы допросов - в НКВД или СМЕРШ?
Игорь Пермяков: Я не хочу строить догадки, где есть или могут быть подобные документы. Но то, что их нет среди материалов, хранящихся в ЦАМО, говорю совершенно определенно. Так что ссылки "Шпигеля" на наш архив в данном случае безосновательны.