Все началось в середине прошлого века, когда Владимир Петрович Демихов провел первые пересадки органов животным. Его знаменитую собаку с двумя головами мне довелось видеть. Об эксперименте писал весь мир. К сожалению, на родине Демихова фактически предали анафеме. Его приютили почти в сарайчике на территории института Склифосовского, и лишь недавно на месте, где проводились уникальные исследования, появилась мемориальная доска, что именно здесь трудами Демихова была заложена новая наука, новое направление в медицине - пересадка органов.
Путь российской трансплантологии всегда был тернистым. И первую в мире пересадку почки провели в Бостоне, печени - в Денвере, сердца - в Кейптауне. Даже когда великий российский хирург, академик, генерал, директор Института хирургии им. Вишневского Александр Александрович Вишневский решил провести пересадку сердца, ему запретили. Почти тайно академик уехал в Ленинград и там в Военно-медицинской академии провел пересадку сердца. К сожалению, больной скончался. И может быть, об этом никто бы и не узнал, если бы не написала "Литературная газета".
Но прогресс остановить невозможно. Поэтому в стране был наконец создан целый институт трансплантации органов и тканей. Им сперва руководил Глеб Михайлович Соловьев, но по-настоящему пересадка органов началась в 1974 году, когда институт возглавил Валерий Иванович Шумаков.
Помнится, однажды брала у Валерия Ивановича интервью, и он сказал, что идет подготовка к пересадке сердца. Попросила разрешить присутствовать на операции. Валерий Иванович категорически отказал. Очень обиделась, но после того как в 1987 году удачно прошла пересадка сердца Шуре Шальковой, Валерий Иванович пригласил меня в институт, чтобы познакомить с Шурой.
Ждала Шуру в вестибюле. Увидела бегущую вниз по лестнице в спортивном костюме улыбающуюся девушку, и не поняла, что это и есть Шура.
Шура не говорила об операции, она говорила только о том, что скоро поедет домой, что вся жизнь впереди и все у нее хорошо. Она явно не до конца осознавала, что для нее сделали медики, что в ее груди бьется чужое сердце. Она воспринимала все это как должное. Я тогда сказала Валерию Ивановичу: "Шура выживет".
Теперь эти операции давно из необычных стали буднями медицинской практики во всем мире, в том числе и в нашей стране. Хотя нигде, по-прежнему, столь не тернист путь пересадки органов, как у нас. Да, во всем мире вокруг трансплантологии и трансплантологов масса небылиц, страшилок. Да, признается, что пересадка органов спасает жизни, что с чужим сердцем или чужой печенью можно долго и качественно жить. Однако порой с телеэкранов можно услышать такую чушь! Что где-то, чуть ли не в подворотне, у кого-то изъяли почку, у кого-то печень, правда, где пересадили, - неизвестно. Возможно, это от того, что трудно себе представить, как сложен, многогранен процесс изъятия органов, подготовка реципиента, сама операция, выхаживание. Но эмоции эмоциями, а трансплантология спасает людей.
В одиннадцатом часу вечера звоню директору Шумаковского Центра Сергею Владимировичу Готье.
Вы где?
Сергей Готье: В институте. Сегодня ночью будет несколько трансплантаций. Все на местах.
Сергей Готье: Мы в 2013 году провели 102 трансплантации сердца. Фото: Олеся Курпяева/ РГ
Как прошли сутки?
Сергей Готье: Пересажено два сердца. Это сделали профессора Дмитрий Шумаков и Вячеслав Захаревич. Профессор Ян Мойсюк пересадил печень. А сотрудники отделения Мойсюка за эти сутки провели две пересадки почки, одну из них в комплексе с поджелудочной железой. А я пересадил легкие.
Все операции успешны?
Сергей Готье: Все . Кстати, сегодня выписался домой пациент, которому 3 недели назад мы пересадили легкие. Вас удивило, что мы здесь днюем и ночуем? Так ведь это обычная практика трансплантационных центров. А наш Шумаковский в 2013 году признан первым в мире по количеству и качеству пересадки сердца: мы провели 102 трансплантации сердца.
А мне казалось, что вы лидер по пересадке печени.
Сергей Готье: Вы правы. И хотел бы уточнить: мы занимаем лидирующие позиции в области педиатрической трансплантации: ни один центр Европы или Америки не делает столько пересадок печени крохотным детям - 60 в год.
А вот девочка из Крыма Чибисова Даша, которую я видела летом после операции, как она себя чувствует?
Сергей Готье: Нормально. Приезжает к нам для контроля. Проблем со здоровьем у нее нет.
Выхаживание ваших пациентов - это особая область. Не каждый, даже опытный реаниматолог, знает нюансы выхаживания тех, у кого в организме чужой орган.
Сергей Готье: Я бы начал не с выхаживания оперированных больных, а с подготовки тех, кому, например, сердце надо было пересадить еще год назад. Такой больной поступает в клинику в тяжелейшем состоянии, и для того чтобы он дожил до трансплантации, ему нужна механическая поддержка кровообращения. И тут на сцене блистательно солирует профессор Виталий Николаевич Попцов. А потом во время операции и, конечно, после нее.
В названии вашего центра, кроме трансплантологии, обозначены искусственные органы. Это же не ради красного словца?
Сергей Готье: Нет, конечно. Я убежден, что, со временем, такие органы появятся, а пока в нашей лаборатории разработан и успешно применяется в клинике при сердечной недостаточности первый отечественный искусственный левый желудочек сердца. Кроме того, идут работы по созданию биоискусственной печени, на крысах уже получается.
Знаю, что в следующем году войдут в строй новые корпуса вашего Центра. И наверное, было бы справедливо, чтобы большой корпус носил имя великого Демихова?
Сергей Готье: Убежден, что эту идею поддержит коллектив. Чтобы успешно двигаться вперед, следует знать, кто мы и откуда.