Как возникла идея превратить "Щелкунчика" в оперу? Надоел очень популярный балет?
Алла Сигалова: Надоел? Да я его обожаю. У меня дома хранятся полсотни версий "Щелкунчика" разных театров, и они все добавляются и добавляются. Он прекрасен!
Тогда как же?
Алла Сигалова: Очень просто: поскольку мы с Пашей Каплевичем - члены худсовета Новой оперы, он кинул в меня мысль придумать спектакль для этого театра. Спровоцировал в сторону детского спектакля, я бы в этом направлении сама не думала. А поскольку из детских сказок у меня родная партитура - "Щелкунчик", это первое, что пришло в голову. Как у ребенка, прожившего десять лет в хореографическом училище и перетанцевавшего всех персонажей в спектакле Василия Вайнонена в Мариинском театре. Все просто, даже рефлекторно. Для Новой оперы нужен материал - в голове всплыла только одна родная, любимая, драгоценная сказка.
Как идея становилась спектаклем?
Алла Сигалова: Звала людей по принципу наличия таланта, ну и, конечно, режиссер сколачивает команду, с которой он хотел бы прожить эту историю. Либретто написано мной, я режиссер. Паша Каплевич приглашен как художник по костюмам, Коля Симонов как художник-постановщик. Для меня очень важно сочетание любящего яркость, излишество, маньеризм Паши как художника и Коли Симонова с его жестким и резким, технологичным взглядом на сценографию. Совместила их и сразу поняла, что этот контраст играет на задуманный спектакль, идеальное сочетание. А Демьян Кудрявцев появился благодаря Кириллу Серебряникову, он рекомендовал. Я, к стыду своему, знала его только как менеджера и издателя, умнейшего человека, а о том, что он замечательный поэт, не знала. Вокальную адаптацию балетной партитуры с почтением к Чайковскому делал композитор Игорь Михайлович Кадомцев. И, конечно, дирижер Дмитрий Юровский - совершенно особенный человек. Все собраны по таланту.
Вы опередили вопрос об отношении премьеры к Чайковскому…
Алла Сигалова: Всю историю задает драматургия музыки Чайковского. Взорвать ее для меня было бы неправильным, и Юровский тоже с огромным почтением следовал муздраматургии. Это главная установка. Мы вообще-то юбилейный год 175-летия Чайковского открываем.
Все-таки трудно представить, как партию Маши будут петь. Кто занимался кастингом?
Алла Сигалова: Каждый из нас с детства напевает эти мелодии, так что естественно, что "Щелкунчика" можно петь. Не надо смешивать балет и оперу - опера создается впервые, это беспрецедентное событие, а возможность разных решений заложена изначально в сказке Гофмана. По поводу кастинга - я знаю артистов Новой оперы, здесь давно идет поставленная мной "Травиата". Сейчас мы отслушали с Димой Юровским всех, кого нам рекомендовал для этой постановки театр. В результате были выбраны очень достойные люди.
Понимаю, что с Новой оперой у вас давние особые отношения.
Алла Сигалова: С этим театром связана особая страница жизни, знакомство с Евгением Колобовым. Грех жаловаться, меня любят везде, где работаю, но в этом доме есть особая химия. Здесь сладко и вкусно, у всех есть желание сделать все по максимуму, помочь. Словно Колобов оставил особое наследие "этого человека - любить".
Теперь ваш черед говорить маленьким зрителям "этот жанр - любить".
Алла Сигалова: Дорога детей к опере лежит через детские оперы, а их не так много. У Чайковского вообще нет. Сама возможность проникнуть в оперный театр через музыку "Щелкунчика" замечательна, и чем раньше это случится, тем сердечко ребенка будет более открыто.
Когда-то давно вы мне сказали, что неслучайно стремитесь в оперу, что она для вас как наркотик.
Алла Сигалова: Без сомнений! В нее погружаешься с головой, и ничего прекраснее, совершеннее этого театрального жанра нет. Он самый хрупкий, самый манкий, сочетающий все высочайшие достижения театрального дела. Именно в опере работают самые известные режиссеры кинематографа, театра, балета. Опера - это сладость.