Ему посвящали стихи при жизни, посвящают и после смерти, по сей день. Сам Бродский никогда не относился к таким посвящениям с трепетом или благодарностью. Он не хранил их и не складывал в отдельную папку (Ахматова, например, дорожила поэтическими отзывами своих читателей: у нее была специальная "полосатая тетрадь", названная "В ста зеркалах", в которую она собирала посвященные ей стихи). Мы, собрав отклики почти двухсот авторов, позаимствовали название для нашей Антологии у самого Бродского, придав ему смысл обратный: "Из не забывших меня".
Чем объясняется такое количество посвящений? Похоже, что и друзья и недруги осознавали величину Бродского при его жизни, как и размер потери после смерти поэта. Многие из них понимали, что во второй половине ХХ века среди поэтов не будет судьбы более трагической и более завидной, чем судьба Иосифа Бродского.
Имел ли кто столько друзей и завистников в разных странах Европы и в Америке, как Бродский? Три нобелевских лауреата - Чеслав Милош (США и Польша), Дерек Уолкотт (Карибские острова) и Шеймус Хини (Ирландия) - восторгались Бродским, дружили с ним, писали о нем и посвящали ему стихи. Некоторые западные поэты так тепло относились к Бродскому, что принимали за члена своей семьи: Дэниел Уайссборт - в Англии, Джонатан Аарон - в Америке. Их покоряли его доброта, деликатность, незаурядный ум, энергия, талант. Они искренне восхищались русским поэтом, так естественно вобравшим в свои стихи всю мировую культуру.
Он получил самые престижные награды и звания: в Америке (1981) - "грант для гениев" (стипендия Фонда Джона и Кэтрин Мак-Артур); Нобелевскую премию (1987); во Франции (1991) - орден Почетного легиона; в Италии (1995) - Золотой Флорин, знак почетного гражданина Флоренции; в Англии (1991) - почетную докторскую степень Оксфордского университета; в Польше (1993) - почетную докторскую степень Силезского университета; в России (1995) - звание почетного гражданина Санкт-Петербурга. Став поэтом-лауреатом США в 1991 году, Бродский предложил, чтобы в каждом номере гостиницы, рядом с непременной Библией, лежала и антология поэзии. За год пребывания на этом посту он удивительным образом изменил восприятие роли поэзии в американской культуре.
Бродский представлял собой некий оксюморон: еврей по рождению- и христианин по мироощущению; русский поэт - и английский эссеист; пессимист в отношении человеческой природы ("вульгарность человеческого сердца" считал своим главным врагом) - и оптимист, веривший в силу свободы ("...всё ж не оставлена свобода, / чья дочь - словесность").
Им правили здравый смысл и пламенное сердце. Яростный аналитический ум Бродского освещал его сравнения и метафоры.
Обладая большой силой убеждения, он ответил на многие вопросы бытия, одновременно поставив и свои вопросы. Стремление проникнуть в духовные сферы, дар видеть невидимое особенно заметны в его манере чтения: монотонно напевая по памяти свои стихи, он как будто обращался не к присутствующим в зале слушателям, а к поколениям, давно ушедшим. Он выражал свои мысли так волнующе, так категорически, что их было трудно игнорировать, даже если вы были с ними не согласны. И здесь его авторитетность, его максимализм становились как бы голосом самого Языка, в котором Бродский отчетливо видел проявление некоей Божественной Силы.
В стихах западных поэтов (а в Антологии более пятидесяти имен) чаще нарисован портрет Бродского - художника и человека, наделенного даром, достоинством и обаянием. Русские поэты воссоздают атмосферу "возлюбленного отечества", имитируют интонацию Бродского, используют его лексику или работают с ней: "башни / шашни" (Д. Кудрявцев), а стихотворение Л. Лосева "Ода на 1957 год" кончается строфой, полностью состоящей из словаря Бродского. За каждым стихотворением, посвященным или адресованным Бродскому, можно разглядеть историю встречи с ним, картинку из его жизни, почувствовать нежность и благодарность, а то и критику, но всегда - близкую причастность памяти.
Стихи, написанные при жизни поэта, принадлежат, как правило, его близкому кругу: Е. Рейну, А. Найману, Д. Бобышеву, Я. Гордину, А. Кушнеру и другим. Тексты друзей рассказывают о том, что значил для них Бродский. Так, для Н. Горбаневской адресат "ассоциируется с музыкой, заточенной в глухо запертый вагон , и беззащитный перед ревом вертолетов и стуком пулеметов, но, однако, сподвигнувший неравнодушных людей на страстную клятву: За нами не пропадет! " (Д. В. Кузьмин). Одно из первых поэтических посвящений Бродскому написано К. Кузьминским в 1960 году. Оно не включено в Антологию по желанию самого Кузьминского, посчитавшего стихи недостаточно сильными.
Образ Бродского служит инспирацией для многих строк, ему посвященных. Воссозданный в чужих стихах, он - "рыжий и святой" (Е. Рейн), "пророк" (Г. Сапгир), "оратор вольный", "поэт-небожитель" (О. Охапкин), "рыжий Орфей" (Д. Шраер-Петров); Овидий, Вергилий и Данте - в одном лице. Сколь неоднозначна, столь многогранна была его личность. Присутствуют нередко и биографические отсылки. Как бы ни настаивал Бродский, что жизнь человека пишущего - в его гласных и согласных, он остается для нас "поэтом с биографией". "Рисунок его судьбы вычерчен по такому четкому и сильному лекалу, что линии нигде не кружат, не юлят, не обрываются. Нечто вроде апеллесовой черты. Верность себе, своему дару неизменна и в его жизни, и в его поэзии".
Чем вызваны приношения поэтов последующего поколения? Для многих "он пребудет навсегда мерилом" (Л. Алавердова), останется "культурным знаком эпохи" (С. Круглов).
У одних поэтов его стихи вызывали восхищение и любовь, у других- благодарность, у третьих - желание избавиться от его влияния. Все они, в некоторой степени, примеряют на себя лирический образ Бродского. Одни пытаются разрушить миф, другие - продолжают творить его. В стихах присутствует как сама личность Бродского, так и черты его поэтики: метрика, анжамбеманы, ключевые мотивы, нестандартная лексика. Однако не просто воспроизвести энергию музыки поэта, мускулы его тропов, семантическую вертикаль стиха. Бродский задал стандарт, для многих недостижимый. Те же, кто приближался к его высотам, часто получали упреки в подражании, стилизации и прочих грехах влияния. "Я хочу быть немного Бродским - / Ни единого слова зря" (В. Полозкова).
Возможно, поэты следовали совету Г.-Г. Гадамера: "Искать себя в другом, найти себя в нем есть основное движение духа, существование которого и заключается в этом возврате от другого к себе". Нашли ли они себя в Бродском, желали ли они именно этого? У каждого свой ответ на эти вопросы. Но присутствие Бродского в русской и мировой поэзии по-прежнему значительно, и собеседование с ним продолжается. Когда мы забудем наших великих поэтов, мы неизбежно и сами будем обречены на забвение.
Тексты Антологии расположены во временной последовательности их появления: ее открывают стихи А. Ахматовой 1962 года, а закрывают посвящения 2013-2014 годов нескольких английских поэтов. Есть и раздел "Postscriptum", в котором представлено эссе одного из ближайших друзей Бродского - Юза Алешковского, написанное специально для нашего издания, а также его же романс.
Больше всего поэтов откликнулось на смерть Бродского: "Умер русский - еврей - латинянин - грек" (Д. Шраер-Петров). Бродский действительно чувствовал себя вненациональным, вселенским художником. "Моя работа - по большому счету есть работа во славу Бога",- говорил он. В стихах этого года - и прощание с Бродским, и его воскресение.
Это собрание - не поединок в складывании слов и не пение за упокой. Это своего рода приношение поэтов Поэту. Количество приношений говорит о масштабе любви и уважения к адресату. В некоторых стихах выражены сложные отношения авторов с Бродским, вплоть до неприятия и отталкивания. Будучи филологом, я была обязана подняться над схваткой, включив в Антологию стихи как доброжелателей, так и недругов Бродского.
Она сделала то, чего не смог сделать никто из многочисленных теперь уже специалистов по творчеству Иосифа Бродского. Валентина Полухина опросила около ста известнейших в мире поэтов, писателей, переводчиков, ученых, художников, режиссеров, философов, знавших Бродского, друживших с ним, знающих цену его стихам и эссеистике. В результате получились три книги с общим названием "Иосиф Бродский глазами современников". Это выдающийся труд, отмеченный редкой добросовестностью, чистоплотностью и тщанием. В переплетах этих книг собрана подлинная элита современного нам общества, а не та, которую придумали для нас с вами эластичные политологи. Для тех, кому интересен Бродский и его тексты, - нет более увлекательного чтения. Такова и ее новая книга.
Поэт Иосиф Бродский