Но передавать эти данные для временного использования за рубеж не запрещено. При запросе россиянина на получение визы его данные могут быть переданы в другую страну, но не храниться там постоянно. При бронировании билетов и гостиниц паспортные данные могут передаваться через системы бронирования, но оседать в базах данных иностранных перевозчиков и гостиниц.
Если компании хотят сохранить картотеку, то им придется размещать ее на серверах в России. В противном случае они попадут в Реестр нарушителей хранения персональных данных, их сайт в Интернете будет заблокирован.
Не приведет ли нововведение к перекрою интернет-рынка, зачем создается Реестр нарушителей хранения персональных данных, как будет работать механизм блокировки в интервью "Российской газете" рассказал директор Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК) Сергей Плуготаренко.
Сергей Александрович, как будет работать реестр нарушителей хранения данных?
Сергей Плуготаренко: Основанием для включения в реестр действительно является только вступивший в законную силу судебный акт. С заявлением в суд может обратиться не только сам гражданин, но и Роскомнадзор, и прокурор. С момента поступления решения суда в Роскомнадзор при неблагоприятном стечении обстоятельств максимальный срок для завершения блокировки составит 6 рабочих дней.
Будет проводиться госконтроль. При выявлении нарушений дается предписание, а при его невыполнении следует не включение в реестр, а привлечение к административной ответственности. До 31 декабря 2015 года Роскомнадзор планирует провести 317 проверок компаний на исполнение закона.
В Положении о госконтроле и надзоре за соответствием обработки персональных данных требованиям законодательства указано, что в случае выявления по результатам проверки нарушения вместе с актом выдается предписание об устранении нарушений. Срок устранения нарушения определяется должностным лицом и не может превышать 6 месяцев.
Что даст россиянам вступление в силу этого закона?
Сергей Плуготаренко: В мире постепенно возникает понимание, что защищать нужно не персональные данные, а права самих людей. Приведет ли перенос процесса первичного сбора и хранения (или отказ части компаний осуществлять такие операции) к тому, что права людей будут лучше защищаться? Существуют сомнения по этому поводу. Реестр нарушителей потенциально может стать действенным инструментом в защите гражданином своих прав, но подождем реальной практики применения.
Не увеличится ли стоимость услуг в Интернете?
Сергей Плуготаренко: Издержки по переносу придется кому-то оплачивать. В случае услуг бизнеса для бизнеса издержки по цепочке перейдут к конечному покупателю. В случае бизнеса для потребителя есть риск ухудшения качества сервиса.
Сколько компаний готовы к нововведениям?
Сергей Плуготаренко: Оценки разнятся. По данным РАЭК, из тех компаний, что шли на контакт с Роскомнадзором, 54 процента готовы к вступлению закона, 27 процентов не вполне успевают. По оценкам исследовательской и консалтинговой компании Gartner, среди крупных западных компаний 18 процентов компаний пока не готовы к вступлению закона, 19 процентов - уйдут из России. На наш взгляд, проблемы могут возникнуть у компаний, далеких от индустрии Интернета, на которые распространяется закон о переносе персональных данных.
Какие тенденции сейчас преобладают в Интернете, учитывая усиление роли государства как регулятора?
Сергей Плуготаренко: Если задать вопрос, как мне кажется, любому гражданину: доверяешь ли ты свои персональные данные государству или коммерческой структуре, то ответ будет - я больше верю государству. Безопасность твою кто лучше защитит? Сотовый коммерческий оператор или госструктура? И здесь ответ очевиден.
Интересно, что кроме пользователей сама отрасль верит в государство. К примеру, закон о праве на забвение, который недавно был принят. Отрасль настаивала, чтобы между гражданином и площадкой находилась отдельная структура, которая определяла бы вменяемость заявок граждан.
То есть интернет-отрасль захотела, чтобы при ее общении непосредственно с пользователем появилось государство. Такого не было еще пять лет назад. А теперь включилась совершенно новая история, отрасль в определенные моменты ищет защиты у государства. Это абсолютно новая история, и она не политизирована.
Куда обращаться, если пользователь прочитал оскорбления в Интернете?
Сергей Плуготаренко: По закону у каждой площадки должна быть специальная форма для обращений. Скорее всего, у каждой поисковой системы будет некая страничка жалоб, где можно оставить эту информацию. При этом поля неспецифицированы, в законе не прописано, какими они должны быть. Но у поисковика есть возможность запросить скан паспорта, чтобы произвести хотя бы минимальную идентификацию.
Тогда поисковик становится оператором персональных данных?
Сергей Плуготаренко: Если пользователь отправляет свои персональные данные, скан паспорта, фамилию, имя, фотографию, все что угодно, что позволяет его однозначно идентифицировать, если это акт предоставления обработки и хранения персональных данных. То есть площадка тогда подпадает не только под закон о праве на забвение, но и еще с этого момента под требования о хранении персональных данных. Ведь она должна эту заявку рассмотреть, значит, обязана сохранить его данные в какой-то базе. Причем с 1 сентября должна это делать на территории России.
А на чекин можно будет пожаловаться? Кто-то взял и выложил фотографию, а я не хочу, чтобы меня чекинили?
Сергей Плуготаренко: Таких случаев очень много. Чекинят, фотографируют, пишут что-то с упоминанием вас, а вы не в курсе. И жалобы пойдут и на такие ссылки.
Кстати, в законе нам удалось отстоять, что если информация содержит ваши имя и фамилию, только в этом случае есть право обратиться в поисковик и сказать, что по такой-то ссылке, где содержатся мое имя и фамилия, нарушено одно из трех "не". Информация недостоверная, неактуальная на данный момент или незаконная. Только при соблюдении такого большого количества ограничивающих критериев можно претендовать на то, что поисковик должен рассмотреть жалобу.
Право на забвение не умаляет того, что пользователь должен сам фильтровать информацию?
Сергей Плуготаренко: Естественно. Это вопрос медиаграмотности, цифровой гигиены. Нужна соцреклама и в соцсетях, и по телевизору, которая бы рассказывала, как себя вести в Интернете.
Как сподвигнуть на это соцсети?
Сергей Плуготаренко: Точно не новым законом. Хотя, думаю, что кому-то и хотелось бы, чтобы был закон о проценте социальной рекламы в Интернете. Ряд площадок хорошо реагируют, когда мы им предлагаем для размещения социальные или познавательные инфографики, видеоролики, ссылки на информационные ресурсы. Это их добрая воля. Их надо заинтересовать соцрекламой. Например, самой площадке выгоден соцбаннер по тому же праву о забвении, чтобы процент обращений к ним снизился.
И площадке выгодно сделать правильные акценты. Например, при обсуждении закона о праве на забвение было много полемики вокруг того, почему это вдруг пользователь сам проштрафился, оставил о себе кучу контентной информации, а потом просит убрать, потому что она уже не актуальна, не достоверна или противозаконна, с этим все понятно.
И это действительно огромный вопрос, который нужно четко разделить на две части. Пользователь сам эту информацию добровольно оставил или она откуда-то утекла, кто-то ее обработал, выложил с целью скомпрометировать, надавить, просто рассказать. Но этот человек ему не поручал.
Во втором случае все понятно. Надо чистить стопроцентно, здесь не может быть двух трактовок, закон такой нужен. А вот в первом случае возникает вопрос: а почему мы считаем, что у пользователя должна быть бесконечная возможность все изменять о себе? Грубо говоря, сели в машину времени, поехали и изменили. В жизни ни у кого нет такой возможности, а в Интернете она появляется. Я надеюсь, что будут сделаны выводы, когда закон заработает.
Иностранные поисковики будут соблюдать закон о забвении?
Сергей Плуготаренко: Думаю, что да. И это вопрос больше даже не репутации, а риск возникновения дополнительных расходов. Ведь если законные требования пользователя Интернета не станут выполнять, то он будет вправе подать в суд. Компании придется нести издержки. Легче в поисковой строке отвязать ссылку от запросов.