В моногородах будут создавать территории опережающего развития, сообщил в своем выступлении на Международном инвестиционном форуме в Сочи премьер-министр Дмитрий Медведев. А накануне Минэкономразвития отобрало четыре моногорода, которые могут войти в этот проект.
Право на особые налоговые преференции в течение 10 лет (налоговое бремя для резидентов территорий опережающего развития сокращается с 20 до 7 процентов) получили города Усолье-Сибирское в Иркутской области, Гуково в Ростовской области, Юрга в Кемеровской области и Набережные Челны в Татарстане. Все они входят сейчас в список моногородов "красной" зоны, где социально-экономическая обстановка наиболее сложная. Новый статус для них - шанс создать новую экономику и радикально улучшить жизнь горожан.
Как именно это будет происходить, "РГ" рассказал советник руководителя Аналитического центра при правительстве Российской Федерации Сергей Аристов.
Сергей Анатольевич, число кризисных моногородов за год увеличилось с 75 до 94. Оно будет и дальше расти?
Сергей Аристов: Большая часть градообразующих предприятий из первой группы риска закончила свою деятельность до конца 2000-х годов. И то, что эта группа возросла сейчас, в основном результат не нынешних экономических трудностей, а более детального анализа ситуации в этих городах со стороны Минэкономразвития. Ведь разделение моногородов на три зоны риска произошло только в прошлом году.
То есть нельзя сказать, что положение моногородов резко ухудшается?
Сергей Аристов: Нет. Лучше, конечно, не становится, но в целом ситуация тлеющая. Люди там живут примерно так же, как и в кризисном 2009 году, и в сравнительно благополучные 2012-2013 годы.
Сколько городов полностью лишились градообразующих предприятий, и надеяться на возобновление их работы бессмысленно?
Сергей Аристов: Не один десяток. Там предприятие либо умирает, либо уже умерло. То есть исторически это моногород, но фактически он какую-либо специализацию утратил, и надо придумывать новый термин - "моногород" уже не подходит.
А сколько могут рассчитывать на средства Фонда развития моногородов?
Сергей Аристов: Думаю, что около двадцати в ближайшие три года. Предполагается, что до конца 2017 года Фонд получит 29 миллиардов рублей, которые пойдут преимущественно на строительство и реконструкцию инфраструктуры под новые инвестпроекты. Учитывая количество городов, нуждающихся в такой поддержке, на всех, конечно, не хватит. Тем не менее, мы понимаем, что даже при ограниченных средствах Фонда развития моногородов есть ресурсы, чтобы поправить ситуацию.
Ведь можно задействовать еще много инструментов поддержки - промышленные парки, Фонд развития промышленности, программы для малых и средних предприятий, субсидии индустриальным паркам, десятки мер в сельском хозяйстве, институты развития и так далее. Плюс к тому моногорода из первой группы теперь могут рассчитывать на получение статуса территории опережающего развития. Синергия этих мер и должна стать новой методологией развития моногородов. Именно такую инициативу мы с коллегами из администрации Иркутской области пытаемся реализовать в Усолье-Сибирском.
И получается?
Сергей Аристов: Пока что да, хотя проект тяжелый. Там был огромный химический комбинат, где раньше работали 12 тысяч человек. И он не просто остановился, а был распилен физически. Много разрушений, настоящая зона сталкеров на 600 гектарах. Причем в наследство от комбината осталась масса экологических проблем, поэтому нужно еще и ликвидировать накопленный ущерб. Кстати, характерная для многих подобных городов беда. Там огромное количество накопленных отходов, ртуть, до сих пор вагоны с хлором стоят.
На этом месте будет создан индустриальный парк "Кластер Химпром Усолье". Там будет химическое производство - все-таки в городе много специалистов, работавших на химкомбинате. Но чтобы не возвращать город в моноотраслевое состояние, решили развивать еще машиностроение и металлообработку. Мы выделили несколько площадок, блоков, внутри каждого, помимо режима ТОР, будет применен свой инструмент федеральной поддержки. Инвестиционный план предусматривает, что к 2021 году там возникнет более 4,5 тысячи рабочих мест. Резидентов уже в основном нашли.
Как завлечь инвесторов в такой город? Сейчас с ними вообще плохо, даже на не бедствующие города не хватает.
Сергей Аристов: Правда? А вот, например, в Ульяновске новые предприятия каждый месяц запускают, в Татарстане под новые производства уже места "не осталось". Просто есть регионы, где идет долгосрочная, методичная работа, где умеют "заводить" к себе инвесторов, а где-то ждут чего-то с неба. Но под лежачий камень вода не течет.
То есть никогда не будет такого, что в федеральном центре возьмут список моногородов и начнут работать с ними по алфавиту?
Сергей Аристов: Как в школе спрашивают домашнее задание? Нет, конечно, это работа точечная, завязанная на инициативу региональных и муниципальных властей. Конечно, в моногород завести инвестора не просто. Если он большой, то у него, хочешь не хочешь, возникают социальные обязательства. Что воспринимается как дополнительный риск. Поэтому все меры направлены на экономическое стимулирование, чтобы этот риск перекрывался возможной прибылью.
Задача облегчается тем, что от градообразующих предприятий в моногородах в той или иной степени осталась инфраструктура. Понятно, что в какой-то части ее надо отремонтировать, модернизировать, дополнить, но главное, в частности, электростанция, обычно уже в наличии. Например, в Байкальске, где остановился целлюлозно-бумажный комбинат, есть громадная теплоэлектроцентраль. У ТЭЦ в том же Усолье-Сибирском пропадают мощности более чем на 200 МВт, а стоимость энергии самая дешевая в России. И вот это все хозяйство нужно задействовать и правильно инвестору преподнести.
Труднее всего завести инвестора в небольшой моногород, а многие из них на самом деле являются даже не городами, а поселками городского типа. Пять-шесть тысяч жителей. Там любой крупный инвестор превращает моногород в тот же моногород, просто с другой отраслевой специализацией.
Еще раз подчеркну, что без инициативы со стороны субъектов и муниципалитетов что-то сделать невозможно, подбор потенциальных инвесторов - их зона ответственности. Федеральная власть в первую очередь ждет инициативы снизу.
Так она начинает проявляться? Или на раскачку нужно пару лет?
Сергей Аристов: Не в раскачке дело, а в информированности и в психологии. Надо понимать, кто такой глава муниципального образования, особенно небольшого. Он, как пионер, в ответе за все, вечно замотан, носится, тушит пожары то тут, то там, на него прокуратура наседает по делам, связанным с ЖКХ. Он хочет денег на ремонт водопровода получить, а здесь какие-то высокие материи… И вот он думает: инвестор - это хорошо, но где же я его возьму в своем лесу и когда мне этим заниматься?
Может, еще пугают сложности в получении статуса территории опережающего развития?
Сергей Аристов: Процедура очень проста, трудозатраты минимальны. Если в заявке региона определены виды деятельности, на которые будет распространяться режим ТОР, минимальный объем инвестиций и минимальное количество рабочих мест для резидентов, то муниципалитет автоматом получит статус ТОР. Именно в границах города, а не определенной территории, как на Дальнем Востоке.
Дальше нужно сконфигурировать промышленную площадку. Это может быть участок под прежним градообразующим предприятием, может быть голое поле. Дальше нужно понять, где и какие производства будут размещены, приложить определенную специализацию с точки зрения спроса со стороны инвесторов. Потом можно подать заявку в Фонд развития моногородов и получить деньги на развитие инфраструктуры под проект.
Сколько же моногородов в итоге смогут преодолеть свою монопрофильность?
Сергей Аристов: При хорошем раскладе, если все правильно делать, три-пять городов в ближайшие годы.
Достаточно скромные перспективы.
Сергей Аристов: Большинство моногородов так и останутся моногородами, но монопрофильность их экономики совсем не обязательно ущербная. В подавляющем большинстве случаев это рациональный экономический выбор. Есть же небольшие города, где, как например в Карелии, кроме как лесом, заниматься в реальности нечем. Есть много моногородов, где предприятия связаны с оборонно-промышленным комплексом, с Росатомом, они в принципе не могут остановиться. Они стабильны, и будут стабильны в будущем.
А вот такие решения, как расформирование моногородов, исключены? Может, иногда это окажется проще, дешевле и гуманнее, чем пытаться реанимировать город?
Сергей Аристов: Я не уверен, что многие жители этого хотели бы. Сейчас же не 37-й год, никто не будет поголовно людей эшелонами отправлять, чтобы потом город сравнять с землей. Да, где-то надо стимулировать к переезду тех, кто не может найти работу. Но вот для пожилых людей отъезд проблематичен, они прикипели к своей земле. Ведь что такое моногорода? В первую очередь, это частный сектор, огород, лес. Уже после сорока лет смена 5-тысячного города на жизнь в 100-тысячном проблематична.