Тогда он был лейтенантом, политработником чехословацкой армии, и в компании с такими же молодыми офицерами из СССР любил гульнуть по поводу всяких праздников.
Местных на эту секретную территорию не пускали: забор, колючая проволока, караульные на вышках. Но со временем все как-то образовалось: наши ходили к чехам попить пивка, а чехи таинственным образом оказывались в штабах, когда там накрывали столы 23 февраля или 9 Мая.
Инкубатор для полководцев
Нежное название чешского городка Миловице абсолютно не соответствует тому, что там происходило на протяжении всего прошлого века. А происходила там сплошная милитаризация. Вначале в Миловице грохотали сапоги солдат Австро-Венгерской империи, на местном полигоне тренировались пулеметчики. Во время Первой мировой здесь был построен лагерь для военнопленных, через него прошли 46 тысяч наших и итальянцев. Затем, с появлением на картах нового государства Чехословакии, военные объекты стали активно использоваться национальными вооруженными силами. В 1939-м, с приходом немцев, в казармах обосновались эсэсовские части. И после их разгрома Миловице оставался военным городом: там дислоцировалась 13-я танковая дивизия чехословацкой армии, а аэродром использовали ВВС.
Неудивительно, что когда в 1968 году Москва приняла решение о вводе в ЧССР своих войск, именно Миловице был избран для размещения военной базы, а также штаба Центральной войсковой группировки. Хозяев вежливо попросили найти для своих гарнизонов новые места, дав сроку полгода. И затем больше двух десятилетий это была закрытая для посторонних глаз секретная зона.
За это время через Миловице прошел 1 млн наших граждан - солдат, офицеров, генералов, вольнонаемных, а также членов их семей. Служба здесь считалась привилегией: центр Европы, все чистенько, культурненько, снабжение лучше, чем в Москве, плюс зарплата в чеках.
Местный плац топтали два будущих министра обороны - Дмитрий Язов и Игорь Родионов, будущий начальник Генштаба Анатолий Квашнин и дюжина других генералов. Сюда любили наезжать с проверками инспекции из Москвы, а также высшие чины из руководства ЧССР, потому что принимали их с русским размахом - и водка лилась рекой, и баньку топили, и охоты устраивались царские.
Вся та жизнь кончилась четверть века назад. И сегодня здесь мало что напоминает о былых временах. Почти все казармы отремонтированы, покрашены в веселенькие цвета и отданы под жилье местным. Там, где стояли танкисты, открыт самый большой в Чехии детский парк с массой аттракционов. Дом офицеров перестроен под ратушу. Средний возраст местных жителей - 35 лет, это самый молодой город страны. Правда, возможностей для работы здесь почти нет, потому добывать хлеб насущный горожане отправляются за 50 км в столицу.
Как бытие определило сознание
Бывший подполковник чехословацкой армии Алеш Кубиш служил в здешней комендатуре, а ныне считается самым большим знатоком всего, что связано с советским военным присутствием. 89-летний ветеран прикатил на встречу со мной на велосипеде. Он вспоминает, что вначале местные жители были возмущены появлением чужих танков. Но со временем отношения как-то наладились.
- И мы, и ваши стали извлекать взаимную выгоду из ситуации, - объясняет пан Кубиш. - Водка из военторга была гораздо дешевле нашей сливовицы. Советские втихаря продавали нам бензин, солярку, взамен получали те товары, которые были дефицитными в СССР.
По его словам, все продукты для нужд ЦГВ обычно закупались здесь же, только гречку возили из Союза - в Европе гречка не водится. Солдатам выход за пределы военного городка был запрещен, но на экскурсии группами их возили: Прага, Брно, старинные замки. Особых конфликтов с местными не случалось, хотя обиды были. Например, из-за браконьерства, которым грешили военные. Из-за лесных пожаров, происходивших после стрельб и учений. Бывали и криминальные случаи, но особый отдел и политработники делали все, чтобы скрыть их от местной общественности.
- Я сам дважды становился жертвой грабителей, - вспоминает Алеш Кубиш. - Однажды у меня прямо из гаража угнали машину "Шкода-120". У солдата, видно, крыша поехала, он сказал сослуживцам, что поедет на машине прямо к себе на родину в Томск. Но доехал до ближайшей лавки, ограбил ее, крепко выпил, да так и уснул прямо за рулем. Кстати, на той "Шкоде" я и сейчас езжу.
По его словам, самыми большими интернационалистами были советские военные врачи, бескорыстно оказывавшие населению медпомощь. А на второе место он ставит военных музыкантов, с которыми дружил, а затем много лет переписывался.
- Иван, Галина, Сергей... - перечисляет старик русские имена, и его лицо светлеет. - И вы знаете, что еще интересно? В последние годы очень часто ваши бывшие военные стали приезжать сюда как туристы. Ходят, смотрят, вспоминают. Иногда со слезами на глазах.
Камнями вслед не швыряли
Пани Елинкову в Миловице знают все. Очень энергичная особа. Владеет популярным рестораном U Elinku, руководит строительной компанией, занимается бизнесом. Но ее девичья фамилия - Шаталова, а зовут Тамарой Георгиевной.
Много лет назад Тамара приехала из Союза поварихой в наш военный городок. Через три года вышла замуж за чеха.
- Особисты, узнав про мой роман, хотели выслать, но уже было поздно, мы оформили брак, я была беременна. Махнули рукой.
Трудные времена настали в конце 80-х. Рассталась с мужем, с работы уволили. На руках двое детей. Теперь говорит об этом с улыбкой:
- Нет худа без добра. Зато такую закалку получила!
Все пережила: присутствие "оккупантов", их уход, полное запустение городка и нынешнее его возрождение.
Сначала Чехословакия, а затем Чехия долго не могли решить, как распорядиться оставшимся после ЦГВ имуществом, строениями, инфраструктурой. Годами все это оставалось бесхозным, а потому подвергалось варварскому разграблению. К середине 90-х город напоминал голливудские декорации к фильмам про апокалипсис. Лишь спустя десятилетие спохватились.
Сейчас только сам штаб группировки и еще несколько зданий напоминают последствия Сталинградской битвы, почти все другие отремонтированы. На бывшем полигоне открыт центр развлечений: можно арендовать для катания и бронемашину, и танк, можно пострелять. Бетонную полосу аэродрома используют пока для нужд малой авиации, но есть планы устроить там полноценный гражданский аэропорт. И лишь вокзал уже, по-видимому, никогда не обретет былого значения.
Я спросил у нее, с какими чувствами местные жители вспоминают те времена?
- Ностальгии нет. Но и без зловредства. Было и прошло.
После "бархатной революции" 1989 года и заключения соглашений о постепенном выводе из ЧССР советских войск Миловице стал готовиться к эвакуации. Но первый эшелон с нашими танками уходил не отсюда. 26 февраля 1990 года его провожали из города Френштат, это Северная Моравия.
Ставший к тому времени уже полковником Станислав Погоржел вспоминает, что туда в тот день понаехали журналисты со всего света, было их за три сотни.
- Думали, чехи станут осыпать проклятьями "оккупантов", забросают их гнилыми помидорами, - говорит он. - А был трогательный митинг - с оркестром, цветами, теплыми словами прощания.
Что было, то было...