Про все про это я думал, читая только что вышедшую книгу Марка Захарова, которая имеет аж три названия: "Ленком - мой дом", "Лицедейство без фарисейства", "Мое режиссерское резюме". Захаров - мастер парадоксов, прямо с обложки они и начинаются. Если сократить три названия и сделать из них одно, то получится, например, "Ленком без фарисейства. Резюме" или "Мой дом - лицедейство мое режиссерское".
Когда рассказываешь о книге Захарова, так и тянет в иронию. Уж больно ироничен сам автор. И это первый урок Марка Анатольевича: человек к самому себе может относиться как угодно серьезно, но рассказывать о себе только с иронией. То есть сначала самоирония, а уж потом ирония по отношению к другим.
Я заметил, что сегодня многие режиссеры невероятно глубокомысленно относятся к самим себе и с радостью демонстрируют это отношение. И, главное, чем несерьезней относятся к работам режиссера другие, тем занудливей говорит он сам о себе и своих спектаклях.
Захаров много вспоминает в книге о том, как пришел в "Ленком". В те годы я работал в "Комсомольской правде" и очень хорошо это помню: для нашей газеты театр, носивший имя Ленинского комсомола, был тогда главным.
"Автоград XXI", потом "Тиль". "Звезда и смерть Хоакина Мурьеты", потом "Юнона" и "Авось". "Вор", потом "Три девушки в голубом"... Пришел не просто хороший режиссер. Театр возглавил мастер, который был ни на кого не похож.
Можно тома исписать по поводу того, что такое "режиссерский почерк Захарова", но то, что он есть, безусловно. С этим никто спорить не будет.
И это важно. Сегодня мы как-то очень робко говорим о том, чем один режиссер отличается от другого не в смысле гражданской позиции и каких-то отдельных приемов, а вот именно в смысле неповторимости своего режиссерского взгляда и умения воплотить его на сцене. Мы можем долго спорить, скажем, о посещаемости театра или об актуальности его постановок, а вот про это как-то неохотно.
Не так давно вышла книга Дмитрия Трубочкина о московских спектаклях Римаса Туминаса. Туминас тоже мастер, чьи спектакли невозможно спутать ни с какими другими. Трубочкин не просто рассказывает историю создания его постановок, но очень интересно анализирует почерк режиссера Туминаса. Потрясающе интересный и, увы, редкий подход.
Читая книгу Захарова, можно многое понять про почерк, про то, как удается ему "впрячь в одну телегу" такие, казалось бы, трудно сопрягаемые составляющие, как музыкальность, поэтичность и актуальность.
Захаров создавал звездный театр. Замечал на показе Александра Абдулова и сразу давал ему главную роль в спектакле "В списках не значился", а потом снимал во всех - во всех!!! - своих картинах. Приглашал из других театров: Инну Чурикову и Евгения Леонова, Татьяну Пельтцер и Леонида Броневого, Дмитрия Певцова и Александра Балуева. По совету Леонова ехал в другой город, чтобы посмотреть малоизвестного, но замечательного Олега Янковского. Выращивал в своем театре Николая Караченцова и Александра Збруева, Александру Захарову и Виктора Ракова, Елену Шанину и Сергея Степанченко, Антона Шагина и Александра Лазарева... Прошу прощения, но всех перечислить не могу.
В свое время у меня шла пьеса на малой сцене "Ленкома", и я, что называется, был в театр вхож, я знаю многих звезд "Ленкома" лично и могу засвидетельствовать: Захаров собирает не просто талантливых людей, он "коллекционирует" личностей.
А актеры-личности - это те, результат работы которых всегда значим, но сам процесс сотворчества с ними всегда непрост. Я был в свое время на репетициях "Оптимистической трагедии" - великого спектакля Захарова, в котором играли только звезды, и поначалу, по-моему, никто из них не хотел репетировать эту "революционную пьесу". Я видел, как режиссер постепенно увлекал их сложностью и неоднозначностью поставленных задач. И как они увлекались.
Книга Захарова еще и исследование о людях. Об актерах. О поразительном художнике Олеге Шейнцисе. О любимейшем моем драматурге Григории Горине. И еще о многих, о многих...
И вот вам еще один захаровский урок: режиссер - это человек, которому интересны другие люди. И те, что работают с ним на сцене. И те, кто обеспечивает выход спектакля. И, наконец, зрители, которые собираются в зале.
Режиссер - это человек, которому другие не менее (а часто и более) интересны, чем он сам себе. Мне кажется, что для современного театра это очень важный вывод.
И, наконец, книга Марка Захарова - это еще и пропуск в режиссерскую и актерскую лабораторию. Вы хотели зайти за кулисы? Будьте любезны.
Как-то так получилось, что Захаров спокойно, совсем без пафоса создал свою режиссерскую систему и свою систему построения успешного репертуарного театра. Можно, конечно, строить театр XXI века, не имея ее в виду. Только это так же глупо, как, стоя по горло в воде, ее не пить.
Конечно, понять все тайны высочайшего качества марки Марка Захарова невозможно. Но прикоснуться к ней и самому понять захаровские уроки очень познавательно и интересно. Советую всем.