"Музыкальными приключениями в кондитерской" называют мюзикл его авторы Максим Леонидов и Александр Шаврин, актер и режиссер-постановщик Андрей Носков и продюсер Алика Усубиани. Дети не только в зрительном зале, но и на сцене (мюзикл идет в петербургском Театре комедии им. Акимова) - им довелось оказаться в американском Санкт-Петербурге в образе ребят с марктвеновскими именами Том Сойер, Бэкки, Гек и Сид. Что общего у Марка Твена с буги-вуги, запоет ли начальник Чукотки и что празднует группа Hippoband, рассказал нам Максим Леонидов.
Вы создали уже третий детский спектакль - это как-то связано с вашим отцовством?
Максим Леонидов: Да, потому что, к сожалению, очень мало хороших спектаклей для детей. Обычно это какая-то халтура, "утренник", которые лепят на скорую руку к каникулам. А хочется, чтобы и маленькие зрители могли увидеть "вкусное", качественно сделанное зрелище. Поскольку у меня растет двое детей, я это знаю по себе, и я решил исправлять ситуацию своими силами. Но все же "Крем, джем & Буги-Вуги", как и "Мама-кот" и "Странствия Нильса" - это не совсем детские спектакли, они все-таки рассчитаны на всю семью. Это не тот случай, когда родители приходят с детьми, отбывая повинность, и с нетерпением дожидаются, когда же все, наконец, закончится. Нашей компании - мне, продюсеру Алики Усубиани и режиссеру Андрею Носкову, - хочется доказать, что такой мюзикл "для всей семьи" возможен. И все же, главные зрители у "Крем, джем & Буги-Вуги" - это дети.
Легко находите с ними общий язык?
Максим Леонидов: Мне этого и не надо, я же не пионервожатый и не тренер у скаутов. С ними напрямую работают режиссеры, в данном случае Андрей Носков. Я даже ориентируюсь не на детей, а на самого себя - что было бы интересно именно мне. В какой-то момент захотелось вернуться в свое детство, когда я зачитывался "Приключениями Гомера Прайса" Роберта Макклоски и книжкой Эдмунда Хилдика "Питер Брейн и его друзья" - так возникла идея мюзикла. Потом появился Марк Твен, вымышленный город Санкт-Петербург, где жил Том Сойер. В конце концов, мы с моим соавтором Александром Шавриным решили объединить три книжки. А поскольку действие одного из рассказов Макклоски разворачивается в кафе дядюшки Одиссея, в котором появился пончиковый автомат, мы решили, что и у нас все будет происходить в таком же сладком месте, в кондитерской.
Про буги-вуги не спрашиваю - кто не знает песню "Секрета": "мы любим буги-вуги, мы танцуем буги-вуги каждый день…"
Максим Леонидов: Да, я люблю и эту музыку, и само время зарождения рок-н-ролла - оно яркое, эффектное, и на сцене очень зрелищное. В чем убедятся и зрители нашего мюзикла.
Видимо, устоять перед эстетикой pin-up невозможно. Розовые кадиллаки, Мэрилин Монро, кок Элвиса Пресли…
Максим Леонидов: Конечно, мы не претендуем на реалистичность, то, что видят зрители - это наше представление о том времени в Америке. В каком-то смысле оно мультяшное или напоминает комиксы.
Вам довелось бывать на бродвейских мюзиклах?
Максим Леонидов: Да. Впервые это случилось году в 92-м, когда я приехал из Израиля в Штаты с концертом. Несколько вечеров я провел в Нью-Йорке и сходил на пару мюзиклов. Один из них "Crazy for you", по песням Гершвина, мне очень понравился, а мюзикл "Secret garden" показался неудачным, я откровенно скучал, но при это мне все равно поразил этот жанр своим масштабом, зрелищностью. Помню, тогда я переживал, что, видимо, мне никогда в жизни не удастся поучаствовать в подобном зрелище. Но буквально через полгода получил предложение сыграть Фараона в одной тель-авивской постановке мюзикла Ллойда Уэббера и Тима Райса "Иосиф и его потрясающая полосатая рубаха". Но по-настоящему меня затянуло это дело, когда попал в проект московского театра Et Cetera "Продюсеры".
Вам не важно, ставится ли мюзикл силами драматического театра, или все-таки лучше, если на сцене будут "специально обученные", синтетические артисты?
Максим Леонидов: Где у нас таких найдешь? Это во-первых. Во-вторых, смотря о каком мюзикле мы говорим. Они ведь тоже очень здорово различаются. Мой любимый мюзикл - это когда есть кому сопереживать. Ведь бывает, что красиво и богато, а скучно - потому что нет живых людей. Если не интересно следить, как разворачиваются взаимоотношения персонажей, если некому сопереживать, если на сцене на фоне красивых декорацию по очереди поют ряженые куклы, то какая бы гениальная музыка не звучала, мне этот спектакль не интересен. В конце концов, в театр я прихожу не музыку слушать, для этого я могу и пластинку дома поставить. Считается, что мюзикл пришел на смену оперетте. Но в отличие от "солнечного жанра", мюзикл может быть полон драматизма.
Вы бы могли создать музыкальный спектакль, взяв за основу шекспировского "Гамлета"?
Максим Леонидов: Почему нет, может быть, и до Шекспира когда-нибудь руки дойдут. Но, честно говоря, в нашей жизни и так достаточно драматизма. Хочется чего-то легкого, жизнеутверждающего. И, кстати, это труднее делать, ведь надо верить в то, что ты делаешь. Кстати, о "Продюсерах", которые заводили зрителей. Один критик заметил, что после спектакля хотелось сымитировать на крыльце театра чечетку и, как по золотой лестнице с тысячью лампочек, спуститься в метро. А другой воскликнул: "Откуда на Мясницкой взялось такое безупречное чувство Бродвея!"
И все же, будет ли этот жанр у нас столь же популярен, как в Америке?
Максим Леонидов: Это вряд ли. Такой успех у мюзикла есть лишь в Нью-Йорке и в Лондоне. Но не только потому, что они лучшие, я уже говорил, что все, что идет на Бродвее, обязательно хорошо. На каких-то спектаклях мне было откровенно скучно. Все дело в стереотипах. Люди едут в Нью-Йорк со всего света, и считают своим долгом не только посмотреть Статую Свободы, но и пойти на бродвейский мюзикл. Потом, мюзикл - это роскошное зрелище, его не сделаешь "на коврике". В России трудно находить деньги на такие дорогостоящие проекты. Но все это не значит, что надо сидеть на месте и киснуть. Как говорит один чеховский персонаж: "Дело надо делать, господа!" Любопытно, что вы только единожды брали отечественную тему - когда сочиняли мюзикл "Растратчики".
Не было желания сделать детский мюзикл на основе русских сказок?
Максим Леонидов: Не я выбираю тему, тема меня выбирает. "Приключения Гомера Прайса" Роберта Макклоски и "Питер Брейн и его друзья" Эдмунда Хилдика произвели на меня впечатление в детстве, а вот "Черная курица" и "Бронзовая птица" - нет. Но у меня есть еще один "русский" мюзикл, который ждет своего часа. Он сделал по сценарию Владимира Валуцкого…
Вы имеете в виду его "Начальника Чукотки"?
Максим Леонидов: Да. Написана пьеса и музыка, есть демо-аранжировки. Весь материал лежит у кинопродюсеров. Хотя мне видится этот мюзикл как телевизионный проект. Не теряю надежды заинтересовать проектом правительство Чукотки. Рисковый проект для наших кинематографистов. За последние четверть века вышел лишь "Биндюжник и Король" (в котором Максим Леонидов сыграл Беню Крика - прим.ред.), да "Стиляги".
И, кстати, в свое время шел разговор о киномюзикле на основе песен "Секрета". Или я ошибаюсь?
Максим Леонидов: Нет, не ошибаетесь, Александр Цекало, действительно, хотел снять сказку с песнями "Секрета", но пока все "заморозилось" на уровне написания сценария - есть несколько концептов этого сценария, но ни один из них пока ни нас, ни самих сценаристов, ни продюсера не устраивает.
Так почему же "Начальник Чукотки"?
Максим Леонидов: Мне нравится фильм Виталия Мельникова, вот и все. Но там много чего переделано - у нас девушка едет на Чукотку, и комсомольскую наивность мы заменили на любовную историю. Для нас в "Начальнике Чукотке" главное то, что это про совесть, про то, что нельзя воровать. Про то, что нельзя взять деньги, заработанные на таможне, и украсть. У нас эта ситуация обострена, поскольку с одной стороны молоденькая девочка, с другой - циничный, средних лет мужик, Храмов, а между ними любовь. Он ей говорит: "Ну вот, миллион долларов. Он - наш". А она: "Нет, я не могу взять эти деньги, они не мои".
Многие цинично пожмут плечами - мол, это нереальная ситуация.
Максим Леонидов: Я не встречал людей в таких острых обстоятельствах, но все же я верю, что они есть. Иначе я бы не писал эту историю.
Мюзиклы мюзиклами, но вы по-прежнему выступаете со своей группой "Hippoвand".
Максим Леонидов: Да, в марте было 20 лет, как мы вместе. По этому поводу в Москве, Питере и в Калуге в апреле состоятся юбилейные концерты.
"Секрет", как бит-квартет, просуществовал всего семь лет. Неужели Hippoband было легче удержать вместе?
Максим Леонидов: Мы через многое прошли - и через ссоры, скандалы, разочарования и моменты "на грани", когда казалось, все, расходимся. Сейчас мы стали мудрее гораздо спокойнее относимся к тому, есть ли у нас сиюминутный успех, или надо подождать нового хита. Выступаем в разных городах, даем и клубные и кассовые концерты, работаем на корпоративных мероприятиях. Мы играем настоящую живую музыку, нам вместе хорошо - что еще надо? Последний альбом вы с Hippoband записали пять лет назад. Почему вообще возникли "Папины песни"? Вы ведь не росли на песнях "Дорогие мои москвичи" и "Что так сердце растревожено".
И почему такая пауза, ведь раньше вы выпускали альбомы раз в полтора-два года?
Максим Леонидов: А это не важно. Во-первых, я сейчас в таком возрасте, когда радость доставляет медленная комфортная музыка. А во-вторых, мне хотелось, чтобы эти песни каким-то образом дошли до молодых людей. В истории нашей страны так мало было светлого, что вот это малое надо оберегать и сохранять. Поэтому в свое время я сделал альбом военных песен, потом - "Папины песни". И мне кажется, в подобных делах гражданственность проявляется гораздо больше, нежели в криках о патриотизме. "Папины песни" вышли пять лет назад, еще два года назад вы тряхнули стариной и вместе с "Секретом" сделали альбом "Всё это и есть любовь".
И все же меньше желания писать песни?
Максим Леонидов: Да, сейчас мне интереснее писать музыку для театра. Почему? Максим Леонидов: Там я себя свободнее чувствую. Я волен написать хоть вальс, хоть рок-н-ролльную композицию, исходя не из того, что лично мне, Максиму Леонидову, хочется сказать, а из характера персонажей спектакля. Все-таки я не только музыкант, но и актер. Поэтому мюзикл - это, что называется, мое.