По словам создателей спектакля, работа над ним шла почти год. За основу драматург Полина Бородина взяла 50 интервью, которые дали сотрудникам Музея истории Екатеринбурга коренные уралмашевцы. Знаменитые и никому не известные, статусные и рядовые, пожилые и молодые. Их личные воспоминания настолько тесно переплелись с историей завода и района, что невозможно сказать, что важнее: рассказ конструктора Нисковских, чью машину непрерывного литья заготовок до сих пор использует весь мир или слесаря Макса Шипулина? Кто фактурнее: Маргарита Важенина, председатель женсовета Уралмаша, лично видевшая Никсона и Фиделя Кастро, или народная художница цыганка Лена? У кого харизмы больше: у кинорежиссера Ефимова, выходца из конструкторского бюро, или у рэпера Бандита?
Ведет зрителей по старому ДК "реальный пацан" Паша 25 лет от роду. Точнее, играет в покемонов, только вместо виртуальных монстров ловит на телефон своих соседей. Отец парня был обычным работягой на заводе, мать мыла полы, оба мечтали, чтобы сын стал инженером. Чем только Паша ни занимался: листовки раздавал, мороженым торговал, в кафе за кассой стоял, и никуда Уралмаш из его жизни не ушел.
По сути, это история краха коллективного сознания нескольких поколений: они были абсолютно уверены, что живут в лучшем в мире районе и строят лучший в мире завод. А в 1990-е оказалось, что все это никому не нужно: завод заводов сдулся, как воздушный шар, уменьшился в восемь раз. Уже не надо вставать каждый день в шесть утра и шагать на проходную вместе с еще 40 тысячами рабочих. Вслед за заводом зачах и соцгородок.
Трагизм этого мироощущения подчеркивают декорации: здание ДК предельно аутентично, похоже на тяжелобольного человека, который много лет пролежал в коме, а теперь приходит в себя. С непривычки это подавляет, как и намеренный полумрак: когда после спектакля выходишь на свет, хочется вздохнуть с облегчением. Вместе с тем в пьесе достаточно юмора, балагур Паша то и дело радует каким-нибудь уралмашевским словечком: "У нас тут полно дворян от слова "дворы".
Режиссер Дмитрий Зимин отказался от хеппи-энда.
- Когда меня спрашивают: "Тебе почему на одном месте не сидится?", отвечаю: "Я, как Уралмаш, еще не определился. Что тут будет, никто точно не знает. Кто-то говорит: завод снесут и построят торговый центр и элитное жилье. Кто-то: к чемпионату мира Уралмаш станет спортивным центром. Короче, версий много", - устами Паши рисуют будущее создатели пьесы.
- Основная идея - перезапустить историю Уралмаша, который многим кажется серым и непривлекательным, - поясняет директор Музея истории Екатеринбурга Сергей Каменский. - Сегодня в нашем сознании Екатеринбург ассоциируется лишь с его центральной частью. Между тем самое ценное, что есть в любом городе, - это люди с их опытом, изобретениями, амбициями.
Почему вы решили ставить именно документальный спектакль?
Сергей Каменский: После того как мы выиграли грант на исследование района, стали проводить интервью. Кто-то рассказывал, как в 90-е начал заниматься боксом, потому что по-другому в тот момент было нельзя. Кто-то вспоминал, как возник уралмашевский МЖК. Более того, мы подняли архивы и выяснили: документальная драма в России зародилась именно на Уралмаше. Автор идеи - режиссер Генрих Риасс.
Все эти рассказы мы "упаковали" в ряд культурных продуктов. Уже год по Уралмашу ходит экскурсионный "Автобус 33": во время движения из динамика звучат истории обычных людей, которые дают возможность узнать и почувствовать район. Кроме того, мы организовали серию квестов для школьников и пять фотовыставок. В общежитии на улице Стахановской, 2 прошла акция "Раскрась Уралмаш": за день 40 художников раскрасили дом, и его фасад из депрессивного превратился в креативный. Все лето на бульваре Культуры и в ЦК "Орджоникидзевский" шла бесплатная развлекательная программа для всех возрастов, и народ постепенно потянулся сюда.
Кому адресован спектакль?
Сергей Каменский: В первую очередь уралмашевцам. Старшему поколению, которое растерянно, считает, что зря прожило свою жизнь. Мы говорим: ваши усилия не пропали даром, Уралмаш превратится в новый культурный Арбат и будет снова интересен миру. Для людей, которые не пережили падение завода ментально, а просто купили здесь квартиры, это способ идентифицировать себя с районом и начать по-другому к нему относиться - видеть в бабушках на улице участников великой стройки. А для жителей других частей города наш спектакль - качественный культурный продукт, погружение в историю не через какие-то глобальные вещи, а через личное, эмоциональное.
Как проект влияет на имидж Уралмаша?
Сергей Каменский: В городе начали говорить про культурную революцию в отдельно взятом районе: криминальные новости вытесняются позитивными, проснулся интерес к туризму.
На стене старого ДК сохранилась надпись "УЗТМ". Мы ее расшифровываем как "Уральский завод творческой мысли". Был Уралмаш инженерный, криминальный, пришло время культурного. Например, Битлз-фестиваль минувшим летом собрал свыше пяти тысяч зрителей: потрясающая атмосфера, бульвар Культуры заиграл по-новому! В планах - серия уникальных акций. В частности, архитектор Эдуард Кубенский готов провести на Уралмаше первый в стране фестиваль ленд-арта: 42 снеговика из металла в стилистике тех стран, с которыми имел партнерские связи завод.
Еще одна потенциальная тема - гастрономия. Инженеры занимаются не только техническим творчеством. Тот же Виталий Нисковских, которому сегодня 90 лет, - автор 20 кулинарных блюд. Многие главные конструкторы оказались поклонниками классической музыки - организаторы "Венского фестиваля" готовы сделать на Уралмаше дополнительную площадку. А коллектив "Провинциальные танцы" работает над особым видом пластики - уралмашстайл. Институт астрофизики УрФУ вышел на нас с идеей развивать научный кластер.
Ваш проект чисто социальный?
Сергей Каменский: Мы говорим не только про визуальный узнаваемый образ, но и про чистоту на улицах, транспортную систему, безопасность, комфорт. Про привлечение инвестиций в общественное пространство, потому что государственных вложений вряд ли дождемся. Важно подходить ко всему системно: сначала бульвар, потом летний парк "Уралмаш", велотропы в парке Победы.
Эта модель актуальна только для Уралмаша или ее можно применить и в других районах Екатеринбурга?
Сергей Каменский: По ней можно работать со всем городом: в каждом районе есть своя история. В этом году мы защитили проект на уровне мэрии и будем заниматься Эльмашем, ВИЗом. Если времени хватит - Ботаникой. Когда люди начнут ездить на экскурсии на Уралмаш, Вторчермет, Компрессорный, возникнет ощущение многослойного, непустого города.
- Сейчас речь идет уже не об отдельных акциях, а о создании культурного кластера, - говорит Сергей Каменский. - Запроектирован целый Уралмашленд с постоянной инфраструктурой, где ядром является ЦК "Орджоникидзевский". В перспективе весь бульвар Культуры станет единым креативным пространством: 60 на 300 метров, пять прогулочных аллей, фонтан, пока не работающий, помещения для проведения мероприятий. Мы разработали вариант деления пространства на зоны: шумная, тихая, коммерческая, молодежная, детская, для пожилых. Эту схему вывесили прямо на бульваре и презентовали городским ивент-операторам. У них масса идей.
В июле 2017 года стартует экспедиция, которая займется поисками екатеринбуржцев по России и всему миру. Например, один из владельцев аэропорта Домодедово в молодости играл на барабанах в нашем старом ДК. Собственник автопрокатной компании, входящей в мировой топ-10, - тоже выходец с Уралмаша. Уралмаш никуда не исчез, он просто принял другие формы.
Евгений Ройзман, глава Екатеринбурга:
- Я родился и вырос на Уралмаше, несколько поколений моей семьи работали на заводе. То, что сейчас там делается, - достаточно дерзкая попытка "вытащить" индустриальную территорию непромышленными проектами. Подобное было в Рейнском регионе Германии, в Бильбао. Комплексное решение этой проблемы станет прецедентом для всей страны, всех промышленных регионов. Я готов помогать.
На заметку
Информация о культурных проектах, связанных с Уралмашем, на сайте www.uralmash2033.ru
В Екатеринбурге поставили спектакль в жанре променада "Уралмаш GO"