В настоящее время Государственной Думой рассматривается очень важный законопроект, внесенный президентом России, который позволит адвокатам значительно эффективнее осуществлять защиту прав и свобод граждан в уголовном процессе. Даже без учета содержания конкретных положений этого законопроекта, сама по себе инициатива расширения прав адвокатов свидетельствует о понимании руководством страны имеющихся проблем в данной области и стремлении к их разрешению.
Если же обратиться к деталям, в основной массе в адвокатской среде они оцениваются исключительно положительно.
Так, на протяжении многих лет адвокаты сталкивались с рядом трудностей при вступлении в уголовно дело в качестве защитника. Вся проблема крылась в содержащихся в статье 49 УПК РФ формулировках о допуске адвоката к участию в уголовном деле. Фактически, вопрос о допуске адвоката в качестве защитника решался следователем, то есть стороной обвинения, что иначе, как парадоксом, назвать сложно. При нахождении подозреваемого или обвиняемого на свободе данная проблема не была столь острой, а вот в случае нахождения потенциального подзащитного под стражей возникали значительные трудности.
В ряде регионов, несмотря на установление прямого запрета на истребование у адвокатов для допуска в СИЗО каких-либо иных документов, кроме как удостоверения и ордера, в следственных изоляторах продолжают требовать от адвокатов некий документ, подтверждающий факт допуска к участию в уголовном деле. То есть речь идет о разрешении следователя на "свидание" с адвокатом. Таким образом, до момента вступления в уголовное дело адвокат не имеет возможности встретиться с потенциальным подзащитным, должным образом разъяснить его права, сообщить о заключенном соглашении об оказании юридической помощи. Дальше создается замкнутый круг. Прибыв к следователю для подтверждения своих полномочий, адвокат зачастую получает заранее отобранное следователем заявление подозреваемого (обвиняемого), согласно которому он желает воспользоваться именно помощью защитника "по назначению", а от услуг других адвокатов он отказывается. Вместе с тем, такого рода заявления порой являются следствием элементарной юридической неграмотности. На практике приходилось сталкиваться с таким объяснением ранее написанного отказа от защитника по соглашению: "А я думал, что двух защитников иметь нельзя…" или "Я посчитал, что если первоначально у меня был защитник по назначению, то замена адвоката невозможна…" и т.д.
Предлагаемый законопроект искореняет разрешительный порядок вступления адвоката в уголовное дело и предоставляет возможность встречи с подозреваемым или обвиняемым в условиях СИЗО еще до вступления в уголовное дело в качестве защитника.
Необходимо отметить возможный позитивный эффект положений законопроекта, об обязательности удовлетворения ходатайств стороны защиты о привлечении специалиста, а также о допуске адвоката к участию в следственных действиях, проводимых по ходатайству защитника, подозреваемого или обвиняемого. Эти нормы позволят значительно повысить объективность проводимых следственных действий, предупредив возможные злоупотребления со стороны следственных органов и изложение показаний допрашиваемых лиц в "удобной" для следователя редакции.
Ну и, безусловно, одним из важнейших положений рассматриваемого законопроекта является введение в Уголовно-процессуальный кодекс РФ статьи 450.1 "Особенности производства обыска, осмотра и выемки в отношении адвоката". Некоторые коллеги жалуются, что обыски в их помещениях порой изначально инициируются исключительно для получения сведений из адвокатских производств. Безусловно, часть таких обысков в последующем признается судом незаконными, однако, адвокатская тайна к тому моменту уже нарушена, а оперативные работники получили доступ к материалам адвокатских производств. Авторами законопроекта предлагается ужесточить порядок производства осмотра жилых и служебных помещений адвокатов, обязав следственные органы во всяком случае (в том числе и в случаях, не терпящих отлагательства) получать соответствующе судебное разрешение. В ходе указанных мероприятий запрещается изъятие адвокатского производства целиком, его фотографирование и киносъемка. Обыск, осмотр и выемка у адвоката возможны только по возбужденным в отношении него уголовным делам или в случае привлечения адвоката в качестве обвиняемого. При этом к участию в вышеуказанных следственных действиях следователь будет обязан допустить члена совета адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, обеспечивающего неприкосновенность предметов и сведений, составляющих адвокатскую тайну. Все эти положения на порядок повышают уровень независимости стороны защиты, а также расширяют гарантии соблюдения адвокатской тайны.
Однако в законопроекте осталась лазейка, позволяющая правоохранителям производить осмотр и без судебных решений в случае, когда в жилом или служебном помещении адвоката обнаружены признаки совершения преступления. Из законопроекта неясно, кто и в рамках какого следственного, процессуального действия или проверочного мероприятия еще до начала осмотра должен обнаружить в этих помещениях адвоката признаки совершения преступления. В данной части законопроект требует доработки.
Очень рассчитываю, что столь прогрессивный и важный законопроект депутаты Государственной Думы примут в кратчайшие сроки, а его положения будут реально применяться на практике.