Гражданин или прихожанин
Закир Чотаев, первый замдиректора Госкомиссии по делам религий КР: Многие причисляют себя к мусульманам по этнически-культурной принадлежности. Это их право, оно обеспечено законом "О свободе вероисповедания и религиозных организациях в КР". При этом надо четко понимать: религия у нас отделена от госуправления и политики, что создает более благоприятную среду для существования разных конфессий.
Сегодня мы работаем над системой религиоведческого образования, которое позволит гражданам получать требуемые знания о религиях на школьной скамье и во время обучения в вузе. Параллельно занимаемся системой подготовки священнослужителей, которые будут работать в светском государстве, исповедуя идеи толерантности и веротерпимости. Только так мы можем противостоять проникновению извне чуждых религиозных взглядов и идеологий.
Назира Курбанова, представитель НИИ Исламоведения: Людей, живущих по шариату (по исламским канонам. - Прим. ред.), гораздо меньше тех, кто причисляет себя к мусульманской общине по национальному признаку. На этой почве в обществе развился конфликт поколений. То есть существует идеологическое, мировоззренческое противостояние между людьми, получившими образование в СССР, и молодежью. И это тоже закономерный процесс.
За четверть века было принято как минимум 15 различных программ и концепций, пытавшихся уложить в одни и те же рамки государство и духовную жизнь. Увы, ни одна из разработок не прижилась. Сегодня очень много людей убеждены, что госидеология не нужна, поскольку мы живем в свободном демократическом государстве. Мы же из истории знаем, что государства, теряющие идеологию, гибнут.
Сергей Масаулов, руководитель Центра перспективных исследований: Причислять себя к последователям религии просто по этническому принципу скорее всего неправильно. Тем не менее, количество прихожан растет, особенно среди молодежи, но в городах при этом значительное число жителей относит себя к агностикам. Другое дело, если религиозность приобретает характер идеологический. На мой взгляд, в начале 1990-х недальновидно заявили о деидеологизации общества. Свободную нишу заняли зачастую чуждые идеологии, которые подчас способны приобретать характер тоталитарных.
В ряде госучреждений открыты молельные комнаты. Известен случай, когда во время пятничного намаза в зале заседаний парламента осталось всего пятнадцать депутатов. Далее, возможно, встанет вопрос о легализации религиозных символов в государственных светских учреждениях, а затем - происламских либо исламских партий.
Конфессии против экстремизма
Закир Чотаев: Существует много площадок для диалога и сотрудничества. Создан государственно-конфессиональный совет при участии мусульманской, православной, буддийской и иудейской общин. Мы тесно сотрудничаем с духовенством в продвижении идей толерантности и веротерпимости, совместно противодействуем распространению экстремистских идей.
Сергей Власюков, начальник отделения Антитеррористического центра (АТЦ) СНГ по Центрально-Азиатскому региону:
Наш центр участвовал в создании модельных законов, регулирующих духовную сферу. Представители конфессий могут вносить свой вклад в разработку этих документов, тем самым участвуя в борьбе с экстремизмом. Вообще же АТЦ СНГ занят изучением ситуации, проводит исследования в этой области, вырабатывает рекомендации для отраслевых органов стран СНГ. Отделение тесно взаимодействует с антитеррористическим центром ГКНБ Киргизии, с другими подразделениями, занимающимися борьбой с терроризмом во всех его проявлениях. Мы во многом используем опыт наших киргизстанских товарищей, показываем его коллегам по Содружеству, сообща вырабатываем способы решения многих специфических задач.
Эрлан Бакиев, руководитель теологического отдела 10 управления МВД КР: Только в 2016 году органы внутренних дел КР провели более 30 тысяч лекций в школах и вузах, собраний общественности, тренингов для сотрудников правоохранительных органов. МВД в том числе занимается теоретической и практической подготовкой священнослужителей, разъясняет особенности тех или иных запрещенных экстремистских движений и организаций.
Что делать с "возвращенцами"?
Улан Шабынов, эксперт по миростроительству Программы развития ООН в КР: Согласно международным исследованиям, корни экстремизма не обязательно религиозные. Большинство выезжающих на фронты Сирии, к примеру, очень мало знает об исламе. Мы в ПРООН попытались создать некий социологический портрет завербованных. Как правило, это люди в возрасте от 25 до 35 лет, в основном мужчины, хотя с каждым годом количество выезжающих туда женщин растет. Большинство - выходцы из вполне обеспеченных семей. Утверждать, что едут воевать ради денег, нельзя.
Эрлан Бакиев: По данным МВД, в течение 2013-2015 годов в Сирию выехало порядка 600 граждан республики. В 2016-м поток уменьшился, но резко увеличилась радикализация внутри страны. Судами разных инстанций в КР запрещена деятельность 20 экстремистско-террористических организаций. Большинство из них ушли в подполье, активно действуют в соцсетях, вербуя молодежь.
Если раньше так называемых "бойцов за веру" вербовали в мечетях, то с развитием Интернета и обилием дешевых гаджетов - уже непосредственно через мобильник. Сражения XXI века ведутся не только на театрах военных действий, но и в виртуальном пространстве - за умы и души миллионов людей. И выигрывать в таких битвах - задача, посильная только для государства. Сегодня нам нужно совместно поработать над созданием платформы регулирования Интернета. У нас в стране уже разрешена практика досудебного блокирования вредоносных интернет-ресурсов. При этом спецслужбам дается всего 15 дней на сбор соответствующих доказательств. Однако на такую работу требуется порой 3-4 месяца. В результате провокационный ресурс выходит в сеть под другим именем.
В недрах запрещенной организации "Хизб ут-тахрир" работают очень сильные IT-специалисты, пропагандисты, политтехнологи. Ежедневно на их сайтах в больших объемах выходят новости на киргизском и узбекском языках. Большинство - фейковые, а их серверы расположены вне пределов республики. Такие ресурсы необходимо срочно нейтрализовать.
Нургуль Эсенаманова, и.о. доцента Киргизской государственной юридической академии при правительстве КР: Как правило, возвращающихся из Сирии привлекают к уголовной ответственности. Сегодня Госслужба исполнения наказаний (ГСИН) создает отдельные блоки в местах лишения свободы именно для них. Раньше же такие заключенные содержались в общих камерах. После отбывания наказания некоторые из них отказываются от джихадистских идей. И все же практика показывает, что 80 процентов членов "Хизб ут-тахрир", когда-либо побывавших в местах лишения свободы, потом вновь попадаются на рецидиве. Возможно потому, что ни по отношению к самому "возвращенцу", ни к его семье никаких реабилитационных мер не принимается.
Закир Чотаев: Планомерная работа по проектированию системы реабилитации попавших под влияние радикальных идей уже начата. Первый шаг - создание при содействии Госкомиссии в декабре прошлого года независимого информационно-консультативного центра по вопросам религий, иначе именуемого "Телефон доверия 1592". Здесь работают штатные психологи, юристы, теологи, которые предоставляют обращающимся всю нужную информацию.
Сергей Власюков: Есть совместный план ГКНБ, МВД, ГСИН по профилактике экстремизма в местах лишения свободы. АТЦ, в силу своей специфики, в этой программе не участвует, однако нас привлекают для проведения занятий не только с осужденными, но и с сотрудниками исправительных учреждений, чтобы те сами не попадали под влияние джихадистов.
1592 - "Телефон доверия". Независимый информационно-консультативный центр по вопросам религий