Нас осталось всего шестеро
Уважаемая редакция!
Я родом из деревни Чухломка Воскресенского района Горьковской области. Был призван в Красную Армию в декабре 1943 года. К тому времени на фронте уже воевали мой отец Иван Андреевич и брат Николай. После двухмесячных курсов мне присвоили звание младшего сержанта, вручили зенитное орудие калибра 37 мм и в составе полка отправили на фронт.
После вашей статьи "Теплушка памяти" мне очень ясно вспомнилось, как в январе-феврале 1945 года мы сбивали немецкие самолеты, которые летели со стороны Балтийского моря на помощь окруженным войскам Кенигсберской группировки. Помню, как потом мы вошли в Кенигсберг и увидели памятник философу Иммануилу Канту, у него была отбита голова и рука, они валялись на дорожке, выложенной цветной плиткой.
В нашем полку были девушки, призванные из Свердловской области, их фамилии до сих пор помню. И текст песни, которую мне прислала на фронт Зина Кочеткова. Вот она от начала и до конца:
На закате в саду заброшенном
На прощанье мне руку пожми,
Все, что было у нас хорошего,
Ты в дорогу с собой возьми.
Мало толку в тоске и жалости,
Не бери их с собою в путь,
И в дороге прошу, пожалуйста,
Если можешь, веселым будь.
Ты в края уезжаешь дальние,
Кровью залитые поля.
За тобой сквозь поля туманные
Пусть идет любовь моя.
Погляди на меня внимательно,
Поцелуй десять раз подряд
И запомни ты обязательно
Каждый вздох мой и каждый взгляд.
Вот так я и помню эту песню неведомого автора и Зину Кочеткову. Она на один год моложе меня.
Благодарю "Календарь поэзии", который не забывает фронтовиков, а нам приятно вспоминать то немногое хорошее, что было в страшные военные годы. Песни и стихи фронтовых лет продлевают нам жизнь.
Нас, участников Парада Победы в Москве 24 июня 1945 года, в Волгограде осталось всего шестеро. Десять лет назад было более 100...
Александр Иванович Колотушкин, Волгоград
"Если ты жив, прости меня..."
Когда началась война, я закончила восемь классов. Пошла работать в леспромхоз, что находился в деревне Тюлюмбик (Залаирский район Башкирии). Рубкой леса занимались заключенные, а вывозили лес на берег реки мы, подростки. Везли на быках, ведь лошадей забрали на фронт. Помню, как меня и Анастасию Карманову командировали сопровождать последних двух лошадей в соседний леспромхоз, в деревню Малый Ик. Был март, а снега было полтора-два метра. Дорога уже рушилась, лошади то одна, то другая проваливались. Мы обессилели поднимать их. В конце концов мы решили оставить лошадей и искать помощи в Малом Ике. Ночь была лунная, морозная. На пути нам встретилась речка. Внизу лед, а поверх вода. Перешли, вылили из сапог воду и дальше в путь. Нашли директора леспромхоза Туленкова, а он прогнал нас со словами: "Если лошадей съедят волки, вы получите по десять лет тюрьмы".
Мы горько заплакали и пошли обратно. Снова перешли реку, вся одежда на нас встала колом, ноги примерзли к сапогам.
Утром пришли рабочие, подняли лошадей и мы перешли реку в третий раз. После этой ночи мне отказали ноги. На работу возили меня на санках. Спасибо бабушке, к которой меня поселили. Она каждый день топила баню, сажала меня в кадку с запаренной травой и так спасла мне ноги.
В июне пришел приказ: вернуться в Тюлюмбик. Я кирзовые сапоги на плечо и пошла босиком. Тем временем заключенных на рубке леса уже не было, их отправили на фронт. Взамен появились пленные немцы.
Мой парень Ваня все время писал мне с фронта письма. Один человек был недоволен нашей перепиской и приказал мне написать, что я вышла замуж, хотя вышла я много позже.
Победу я встретила на реке Сюрень. Мы сбрасывали лес в реку для сплава, когда увидели, что директор леспромхоза Авралев бежит с горки к реке и что-то кричит. Из-за шума реки не было слышно. Когда он подбежал, мы поняли: "Победа!" Женщины заплакали - у многих мужья погибли. Был плач громче шума реки. А немцы разделились на две группы: одни кричали "Гитлер капут!", а другие стояли молча.
А мой парень Иван Васильевич Погорельцев был участником Парада Победы 24 июня 1945 года, бросал немецкие доспехи к ногам наших командиров. Ваня, если ты жив, прости меня за ложь. Я не знаю, как сложилась твоя жизнь, но и моя исковеркана, ведь я не могла забыть тебя.
Вера Михайловна Силантьева-Захаркина, г. Сибай, Башкортостан
Облако
Оно торопливо над линией фронта
По светлому небу бежало.
Вся наша вторая стрелковая рота
Глазами его провожала.
Никто в это время не вспомнить не мог
Далекого дома желанный порог.
Один лишь сказал, прижимая к щеке
Прохладный приклад автомата:
- Плывет, как пуховый платок по реке,
Который держал я когда-то.
Я тоже, не скрою, не вспомнить не мог
На шее любимой такой же платок.
В опаловой дымке за линией фронта
Растаяло облако легкою тенью.
Вздохнула вторая стрелковая рота,
Простившись с крылатым виденьем.
И каждый, наверное, если бы смог,
На память оставил бы этот платок.
Лейтенант Александр Кирсанов.
Газета "Вперед" 211-й стрелковой дивизии, 1945, N 86.
P.S.
Если вы что-то знаете о лейтенанте Александре Кирсанове, напишите, пожалуйста, в "Календарь поэзии".
Вот что сообщает об Иване Васильевиче Погорельцеве сайт министерства обороны "Подвиг народа".
Артиллерийский разведчик Иван Погорельцев служил в 192 артполку 87-й гвардейской стрелковой дивизии. Был награжден медалями "За отвагу" и "За оборону Сталинграда", двумя орденами Красной Звезды. Участник Парада Победы. В 1945 году окончил курсы младших лейтенантов.
О послевоенной судьбе Ивана Васильевича узнать ничего не удалось...
Выставка Валерия Фаминского в московской Галерее классической фотографии