Российской трансплантологии есть чем гордиться: пересадка органов выполняется в 45 центрах трансплантации, в 24 субъектах РФ. Полученные результаты - на уровне ведущих мировых центров. О трансплантологии, о призвании врача, о рисках в операционной, о пациентах и просто о жизни обозреватель "РГ" беседует накануне конгресса с главным трансплантологом Минздрава РФ, руководителем Центра имени Шумакова, академиком Сергеем Готье.
Сергей Владимирович, откроется конгресс торжественной акцией "Нам подарили жизнь!". Это в честь 20-летия первой родственной трансплантации печени в России, которую как раз вы и провели. Скажите, а что бы вы, главный трансплантолог страны, прежде всего, изменили в трансплантологии?
Сергей Готье: В помощи трансплантологов нуждаются тысячи людей. Но пока она оказывается не во всех регионах, она не всем доступна, она достояние крупных центров. А надо - и об этом мы, конечно, будем говорить на форуме, - чтобы она оказывалась повсеместно и на должном уровне.
Вам ведомо чувство страха?
Сергей Готье: Конечно. Когда что-то происходит плохо контролируемое с пациентом, в организационном процессе. Страх - это когда результат действий непредсказуем, когда действуешь на свой страх и риск.
Часто рискуете?
Сергей Готье: Стараюсь, как можно реже.
Но ведь, скажем, каждая операция, проведенная впервые, - а на вашем счету они есть, - это своеобразный риск…
Сергей Готье: Риск должен быть просчитан. Любая, даже самая стандартная операция, может принести любые неожиданности. И от этих неожиданностей может зависеть результат.
Но идти на риск надо?
Сергей Готье: За жизнь больного? Это риск элементарный.
Надо сделать что-то новое. И вдруг неудача.
Сергей Готье: Значит, не так просчитали свои возможности, Надо рассчитывать на компетентность коллег, четко организовывать учебный процесс. Имею в виду в данном случае не в вузе, а в коллективе - профессия врача требует постоянной, пожизненной учебы. В любом случае риск должен быть оправдан и обоснован.
Нынешнюю трансплантологию вытеснят новые технологии, искусственные органы, биологические органы, органы, выращенные из тех же стволовых клеток? Вот и в названии центра имени Шумакова, который вы возглавляете, теперь подчеркнуто, что центр и искусственных органов.
Не боитесь остаться без работы?
Сергей Готье: Трансплантология в том виде, в котором она сейчас, станет не нужна. Но на мой век ее хватит. А новые технологии, все вами перечисленное, дает больше возможностей спасения людей.
Судьбы ваших пациентов вас интересуют?
Сергей Готье: Стараюсь их отслеживать.
Мы познакомились, когда вы впервые пересадили фрагмент родственной печени девятилетнему мальчику. Я тогда приехала к вам в НИИ хирургии имени Петровского - там вы тогда работали.
Сергей Готье: Это был девятилетний Алеша Мишин. Он весил всего 24 килограмма. Состояние смертельно опасное. Фрагмент печени взяли у его мамы. Потом была еще одна пересадка - пересадка почки. Донором снова была мама Алеши. Оба живы, чувствуют себя нормально. Они придут на открытие конгресса.
Врач должен быть умным?
Сергей Готье: Да, конечно! Глупый врач - это катастрофа.
Если можно было начать жизнь сначала, чтобы вы в ней изменили?
Сергей Готье: Ничего! Ни о чем не жалею. Если бы раньше начал заниматься трансплантологией, то возможно, результаты были бы иными. Но были иные условия. Иное время.
Что бы сделали иначе?
Сергей Готье: Наверное, ничего. Все родом из определенного времени, из определенных условий, которые одному человеку изменить невозможно. Думаю, вряд ли что-нибудь произошло быстрее, если бы я раньше осознал, что именно надо делать в той же трансплантологии.
В культовом фильме "Доживем до понедельника" есть фраза, которую нередко цитируют. На вопрос: что такое счастье, один из героев ответил: "Счастье - это когда тебя понимают". Вы с этим согласны?
Сергей Готье: Абсолютно!
Вы счастливый человек?
Сергей Готье: Безусловно. Мне грех жаловаться.
Вам присуще чувство зависти?
Сергей Готье: Зависть - хорошее чувство. Она может рождать новые идеи, ставить новые цели. Она удерживает человека от неконструктивных ситуаций. Зависть - чувство конструктивное. Хотя иногда она способна обострять ситуацию, отношения. Но чаще стимулирует, заставляет работать, думать.
Врач может быть злым?
Сергей Готье: Только на себя. Врач всегда интеллектуально выше своего пациента - имею в виду его, пациента, состояние, его, пациента, ситуацию.
Вас устраивает состояние медицинской помощи в нашей стране?
Сергей Готье: Что-то устраивает. Но масса вопросов, которые необходимо решать. Наверное, никогда в любом деле, в медицине тем более, нельзя быть всем довольным, самоуспокоенным. Самоуспокоенность может быть серьезным тормозом развития.
В конце восьмидесятых вы стажировались в клиниках Испании и США. У вас огромный опыт проведения уникальных операций и уникальные результаты по выживанию пациентов - взрослых и детей. Вас знают и признают за рубежом. Вы отмечены международной медалью "Выдающемуся хирургу мира".
Вы могли бы работать, жить в другой стране?
Сергей Готье: Полностью исключено! Мне не раз задавали этот вопрос. Но у меня никогда не было даже мысли покинуть страну. Я никогда не осуждал и не осуждаю тех, кто уехал. Мне отрадно, что наши соотечественники успешно работают в разных странах. Но мне почему-то думается, что все равно их дом - Россия. А что касается лично меня, то я могу жить, работать только дома. Хотя очень люблю путешествовать.
Путешествуете вы всегда с Ольгой. По-вашему: важно, какая у человека жена?
Сергей Готье: Конечно! Очень важно, что моя Ольга (Ольга Мартеновна Цирульникова - доктор медицинских наук, профессор - И.К.) - мой единомышленник. Во всем! Мне с ней комфортно. И в работе, и в быту. Мы вместе с девяностого года. И не припомню, чтобы у меня возникло хотя бы малейшее раздражение по отношению к ней. Совсем наоборот. Она такой надежный тыл, а иногда и авангард.
Вы любите себя?
Сергей Готье: Меньше всего. У меня постоянное внутреннее чувство неудовлетворенности собой. Постоянно себе говорю: можно бы сделать лучше.
Даже когда явный успех?
Сергей Готье: Нам не дано знать - явный или не полный…
Вы пижон?
Сергей Готье: Не без этого.
Говорят, у каждого хирурга есть свой скелет в шкафу. У вас есть?
Сергей Готье: У каждого человека свой скелет в шкафу. Надо только как следует поискать. У каждого есть вещи, о которых не хочется рассказывать.
Так сложилось, что на моей домашней кухне бывают врачи, в том числе известные хирурги. После посиделок - надо мыть посуду. Как-то не вписалась я в посудомоечную машину. Случается, что эту миссию берут на себя гости. Хотя некоторые из них никогда этого не делают - берегут руки. А для вас даже есть персональный красный фартук. Вот посидели, поужинали, выпили вы свой стакан чая с молоком и говорите: "Идите в гостиную. Я мою посуду". Надеваете свой фартук и приступаете к делу. Как и все, что вы делаете, моете очень элегантно и качественно. И это притом, что вы - автор многих уникальных операций, операций, сделанных впервые в мире. Не боитесь испортить руки?
Сергей Готье: Дело не в руках. Просто я считаю, обязанностью помыть после себя, после трапезы посуду. Так было в моей семье. И я находил в этом удовольствие - ощущение струи чистой воды, чистой посуды. Мне просто это нравится. Когда появились посудомоечные машины, почувствовал себя обездоленным. Какой-то дискомфорт. А руки… Они от этого становятся только лучше, чище.
Помню торжественный ужин по случаю окончания международного научного форума. Ласковый вечер на берегу Москва-реки. За столами, накрытыми в парке, лучшие специалисты из России, ближнего и дальнего зарубежья. Оркестр заиграл чарльстон. Никто не танцует. Спрашиваю молодую пару: почему не танцуете? "Не умеем". Через минуту на пустую танцплощадку выходите вы и… Такой чарльстон можно увидеть или в хорошем фильме, или на профессиональной эстраде. Да не только чарльстон! Ваш танец заразителен, потом танцуют все. И не только танец - еще и удивительное пение. Откуда это? Тоже из семьи? Вас этому учили?
Сергей Готье: К сожалению, я, имея музыкальный слух, никогда не учился игре на инструментах, танцам, пению. Просто мне очень нравится танцевать, петь. Это такое удовольствие!
Вы любите своих сотрудников?
Сергей Готье: Поголовно всех? Наверное, нет. Хотя… Могу оценивать каждого. Важно чувствовать их полезность, и в зависимости от этого… Не знаю.
Вот идут совсем не служебные посиделки. Случаются иногда такие. Расслабуха. Кто-то зашел, что-то тихо кому-то сказал. И… с разных сторон человек десять, как говорится, по-английски, то есть, не прощаясь, мгновенно исчезли. Вопросительно смотрю на Ольгу. Объяснение элементарное для вашего учреждения: из центра донорства сообщили: появилась подходящая для пересадки почка. И очередная бригада уехала в Центр - операцию откладывать нельзя…
Сергей Готье: Это наши будни.
Они вписываются в любые дни, даже праздничные…
Сергей Готье: Это совсем обычная ситуация.
Но свободное время случается…
Сергей Готье: Конечно, мы же нормальные люди! Хотя и в свободное ловлю себя на том. что что-то придумываю, планирую. Люблю читать. Не на планшете! Только бумажный вариант. Сам процесс чтения совсем иной.
Что читаете?
Сергей Готье: Ваши статьи.
А если серьезно? Любимые писатели есть?
Сергей Готье: Толстые Лев и Алексей, Голсуорси, Драйзер, Гюго, Хейли.
Сережа, фактически вся жизнь отдана трансплантологии. не скучно? Не надоело?
Сергей Готье: Жизнь без пересадки просто не мыслю.
В Интернете есть сайт "Знаменитости". Вы в нем присутствуете. Как себя чувствуете в связи с этим?
Сергей Готье: Я туда не записывался. Кто-то записал. Никаких особых чувств по этому поводу нет.Кстати
Проведение конгресса совпадает с памятными датами в истории трансплантологии: 50-летием первой в мире трансплантации сердца, 30-летием первой успешной пересадки сердца в России, 20-летием первой родственной трансплантации печени в России. А еще личным юбилеем академика Сергея Готье.
Сергей Владимирович Готье родился в семье высокообразованных, передовых людей России. Его дед - Юрий Владимирович Готье был академиком Академии наук СССР. Служил директором библиотеки Румянцевского музея, заведовал кафедрой истории Московского государственного университета.
Двоюродный прадед Сергея Владимировича Эдуард Владимирович Готье-Дюфайе - известный врач-терапевт, работал в Первой Градской больнице Москвы. Его именем названа аудитория, в которой учатся студенты Российского национального исследовательского медицинского университета имени Пирогова.
Отец Сергея Владимировича - Владимир Юрьевич был судебно-медицинским экспертом, полковником медицинской службы. Мама - Нина Петровна Пырлина доцентом кафедры судебной медицины Московской медицинской академии имении Сеченова.