Прошло лишь два месяца, как сервис начал работать, а в зарегистрированных пользователях уже 11 тысяч российских родителей. Между тем, в чем только не обвиняли его создателей: и в наживе на страхах родителей (стоимость услуги - 150 рублей), и в слежке за детьми, и в нарушении закона. Самые острые вопросы, например, об этичности подобных услуг "РГ" задала руководителю проекта Артуру Хачуяну.
Ваш сервис, судя по цене вопроса, скорее благотворительность. Почему вы его запустили?
Артур Хачуян: До этого я получал ежемесячно от 30 до 50 просьб помочь от родителей. У кого-то ребенок пропал, бывали и случаи утечки интимных фоток из соцсетей.
Сервис востребован, кого-то успели спасти от ошибки?
Артур Хачуян: На этот момент у нас 11 тысяч зарегистрированных пользователей. На самом деле выяснилось, что реально проблемных детей у нас очень мало. Процента три - у кого какие-то косяки были. Остальные все нормальные, без проблем, даже если родители и просили за ними присмотреть.
Что это за три процента?
Артур Хачуян: Кто-то экстремистские публикации делает. Были и такие "товарищи", которые писали посты о том, как купить оружие, как наркотик сварить в домашних условиях. В Tor, разумеется. А с помощью этого программного обеспечения, как известно, любой может сохранять анонимность в Интернете при посещении сайтов, ведении блогов, отправке почтовых сообщений. В общем, "три процента" - в большинстве своем это контент, связанный с покупкой, продажей и изготовлением оружия.
Как вы анализируете такие огромные объемы текстов? Какие методы используете?
Артур Хачуян: Объясняя на пальцах, есть специальная программа - лингвистический анализатор, - которая занимается выделением фактов из текстов: кто сказал, что сказал и про кого, место, время сказанного. А другая система собирает эти тексты по тематикам.
СМИ писали, что после теракта в санкт-петербургском метро вы помогли идентифицировать личность террориста. Как это возможно, если у вас была только фотография его оторванной во время взрыва головы?
Артур Хачуян: Мы анализируем связи между пользователями, выделяем объекты на фотографиях, можем найти фейковые аккаунты. По фотографии нашли аккаунт в соцсетях, по данным с камер наблюдения определили, где он был, куда ходил, что делал. Мы разрабатываем софт, с помощью которого госорганы могут в реальном времени определять местоположение людей, находить аккаунты в соцсетях, привязанные к этим людям, анализировать их связи, понимать, кто и что писал, какую аудиторию он может привлечь, скажем, если идет на какое-нибудь мероприятие с целью вандализма или терроризма. Все эти сервисы направлены на своевременное предотвращение каких-либо проступков.
К вашей службе в соцсетях было много вопросов морального характера. Например, этично ли читать чужие дневники, следить за детьми? Лично вас что-то смущало?
Артур Хачуян: Лично у меня никаких сомнений не было. А споры вокруг службы все еще продолжаются только потому, что люди не понимают, о чем идет речь. Мы не читаем чьи-то личные сообщения. Но тексты обрабатывает машина.
Какова вероятность того, что услугу закажет человек, у которого не благие намерения?
Артур Хачуян: Во-первых, для мониторинга мы принимаем только несовершеннолетних (до 17 лет включительно) детей. Целый день проверяем, являются ли заказчики настоящими их родителями. Они авторизовываются своими аккаунтами в социальной сети, и мы проверяем, что это действительно их аккаунт. У нас есть база аккаунтов всех граждан нашей страны, и мы знаем, кто там "настоящий", а кто нет. Затем выясняем по открытым источникам, не находится ли заказчик под судом, не является ли алиментщиком, чтобы понять, что эти люди не какие-нибудь там насильники убийцы или педофилы. Определяем, не в разводе ли. Если есть хоть малейший намек на развод, мы отказываем обоим, и маме, и папе, чтобы не было манипуляций ребенком.
Вы согласны с тем, что ваша услуга востребована плохими родителями, теми, кто хочет купить спокойствие, не вступая в трудный душевный контакт с подростком? Например, с помощью слежки?
Артур Хачуян: Слово слежка тут неуместно, мы не шпионы и не сыщики. Но если к вашей 15-летней дочери добавится в друзья какой-нибудь фейковый юноша, а им окажется 46-летний мужик, который лайкает детское порно, вам будет не до моральных нотаций.
Те, кто хочет следить за ребенком, будет следить и без нас. Мы лишь предоставляем возможность в автоматическом режиме анализировать огромное количество источников. Скажем, ваш ребенок зайдет на какой-нибудь форум и напишет там: "Слава белой расе!" или "Завтра всех в школе перестреляю!". Мы родителей предупредим об этом. А что делать с этой информацией, только их дело.
Артур, вы не нарушаете закон?
Артур Хачуян: Все наши скрипты, алгоритмы, технологии и разработки не нарушают закон о персональных данных и тайне переписки. Когда мы берем разрешение на работу от родителей, оно формальность. Оно не нужно, потому что мы будем анализировать только открытую информацию.
Урван Парфентьев, координатор Центра безопасного Интернета:
- В первую очередь непонятны пределы сбора информации. Сбор общедоступной информации сам по себе неподсуден, а вот если это информация с ограниченным доступом... Соответственно сбор информации о факте вступления в группу в соцсети может считаться сбором данных о личной жизни ребенка, если этот факт непубличен. Вызывает некоторое удивление и стремление проекта взять на себя прогностическую функцию - интерес к некоему контенту вовсе не означает автоматическое желание ребенка заниматься тематикой контента глубоко в офлайне.