Сергей Мирошниченко: Мои герои - сотворцы фильма

Сергей Валентинович, в следующем году мы ожидаем уже пятый фильм "Рожденных в СССР" - сериала о людях одного поколения, к которым вы обращаетесь каждые семь лет их жизни. Работа пошла?

Сергей Мирошниченко: Сейчас идет сложный процесс заключения договоров. Кое-какие моменты я уже снимаю, но основательно приступить смогу только после решения всех правовых вопросов. "Рожденные в СССР" - это портрет мира. Некоторые герои уехали из нашей страны, они смотрят на нее издалека. За рубежом картину показали не менее чем в 60 странах. Когда говорят, что наше кино не знают и не любят, то этот фильм как раз и знают, и любят. За последние семь лет только в Китае его четыре раза показали на главных каналах. Мы связываемся с героями. В этом цикле люди как уходят, так и возвращаются. Наши двери открыты, со всеми разговариваем. Многое зависит не от самих героев, но и от их близких. Родственники не хотят, чтобы были показаны жизненные трудности. У них есть представление о фильме как об альбоме, в котором все хорошо. А ведь не всегда так бывает. Но мы и не показываем того, чего герой не хочет. Мои герои - сотворцы фильма.

Все наши дети талантливые. Это отметил и мой монтажер из Англии, когда работали над первым фильмом. Но ребята попали в ту эпоху, когда интеллект не был востребован. Сейчас отношение к таланту меняется. Главное - проследить весь семидесятилетний цикл жизни человека. Я, к сожалению, не смогу это сделать. Кто-то будет продолжать сериал, когда меня не станет.

Вы снимаете и очерки об известных людях. Эта работа чем-то принципиально отличается?

Сергей Мирошниченко: Я не делю людей на простых и сложных. Александр Солженицын, например, был очень прост в общении, как и его герои. Фильм о Валерии Гергиеве получился так: мне предложили снять о войне в Южной Осетии. И я решил сделать его через Гергиева - о войне и мире, о месте и роли художника. Мне было интересно с ним разговаривать. Я почувствовал у него любовь к своему народу и готовность всегда стоять с ним рядом в трудную минуту. И в то же время он - человек мира. Там нет статичных монологов, это репортаж в движении. Также снималась и "Река жизни" про Валентина Распутина. Я выбираю форму, исходя из идеи. В фильме "Георгий Жженов. Русский крест" нет моих комментариев, там говорит только главный герой. Когда он ходил по тюрьмам, мне нужна была "живая" камера. Если б мы поставили ее на штатив и начали записывать Жженова, он бы мне подзатыльник отвесил. Поэтому мы с ним прохаживались и разговаривали. Он со мной спорил. Это было общение.

А в художественном жанре хочется себя попробовать?

Сергей Мирошниченко: В прошлом году сняли "Дно" об отречении Николая II. Там актеры рассказывают о событиях Февральской революции. Но это сделано так, словно мы записываем комментарии людей, живших век назад. Будто это сняли в то время. Такой вот эксперимент. Отчасти он удался: люди смотрят с интересом, словно исповедь живых людей. Часть мы стилизовали под документальную съемку. И эти кадры некоторые уже используют как настоящую хронику. Я сам видел в одном фильме наши фрагменты, очень смеялся.

Есть в вашей фильмографии и лента "Кольца мира" - официальный фильм сочинской Олимпиады.

Сергей Мирошниченко: Это был заказ. Работа оказалась дико сложной. Дело в том, что Олимпиаду показывали зарубежные операторы. Олимпийская вещательная служба (OBS) расставляет свои камеры, забирая все лучшие точки обзора. А еще и NBC купила за 4,5 миллиарда долларов права на трансляцию двух Олимпиад. Когда до тебя доходит очередь, лучшие места уже разобраны. Лени Рифеншталь и Юрий Озеров ставили свои камеры куда хотели. А теперь телевидение имеет первоочередное значение. Но я не мог взять ни одного кадра с ТВ. Мне советовали взять польских или немецких операторов. Потому что у нас культура этой работы ушла. Оператора держать дорого, а маленькие камеры стали вполне доступны. Все стали снимать сами. А раньше были люди, которых учили композиции. Но какая разница, как снимать ползущего бомжа? Суть же и так видна. Поэтому сейчас у нас так много бытовухи в документальных фильмах. А спорт имеет свои законы съемки. Даже некоторые выдающиеся операторы не могут его снимать. Шайба летит как пуля, а она должна быть в фокусе!

И как выкрутились?

Сергей Мирошниченко: Мы взяли молодежь, чтобы это было современное кино. Моя знакомая быстро бегала, а ребята ее снимали. У кого получилось держать фокус, тех мы взяли. Но за первый день работы у меня прибавилось седых волос. Снимали прыжки с трамплина, и ничего не получалось. Тем не менее считаю, что операторы в итоге сделали фантастическую работу. С хоккеем у нас справлялся только один человек - точка досталась на самом верху, под крышей. И он оттуда снимал крупные планы, постоянно следя за перемещениями игроков. Нагрузка на вестибулярный аппарат как у космонавта. К концу дня его тошнило, даже сам побриться не мог. Но в итоге мне было легко монтировать, потому что ребята снимали не просто спорт, а боль, страх, победу…

У меня есть коллекция олимпийских фильмов. Не было в ней до сих пор только ленты, где спортсмены бы говорили что-то умное. А ведь большой спортсмен неглупый человек. Чтобы получить разрешение на съемку канадского хоккеиста Сидни Кросби, нужно было договориться с его клубом, с НХЛ, со спортивной федерацией. Но нам повезло - мы снимали интервью с Павлом Дацюком, а он пользуется у канадцев колоссальным авторитетом. И он подсказал записать тренера Майка Бэбкока. После этого тренер позвонил всем и заявил: "Это нормальные ребята, они задают вопросы о философии спорта". И Кросби побеседовал с нами. С удовольствием стала сниматься белорусская лыжница Дарья Домрачева - она оказалась фанаткой "Рожденных в СССР". А еще у меня есть помощница, ей стоит улыбнуться, как все на все соглашаются. В фильм вошли кадры, где Бьорндален бежит голый по пояс. Так это она едет впереди на машине.

Согласовывать официальную картину сложно?

Сергей Мирошниченко: Учитывалось буквально все: чтобы спортсмены разных национальностей и религий были, чтобы поровну мужчин и женщин. Меня призывали убрать из показа фигурного катания некоторые кадры, когда фигурист крутит свою партнершу. А я написал в ответ: если я уберу эти кадры, то по хронометражу женщин станет меньше, чем мужчин! Когда демонстрировали картину в Лозанне, организаторы сначала показали фрагменты олимпийских фильмов Клода Лелуша, Карлоса Сауры. Возможно, хотели, чтобы на контрасте ребята из России поблекли. Но нашу работу встретили аплодисментами. Подошел грек из OBS и признался: "Я все сделал, чтобы ты ничего не снял. Но как вы все-таки сняли!"