Перед началом спектакля сцену закрывают четыре узкие, свешивающиеся до пола белых полотнища-портьеры. Две девушки-капельдинеры в строгой серой униформе, которые помогали зрителям искать места, вручную поднимают эти портьеры, и за ними становятся видны сидящие на подвижных подиумах-тележках четыре музыканта - флейтист, скрипач, аккордеонист и кларнетист. Девушки откатывают их ко второму ряду портьер... и начинают петь.
Оказывается, они не просто работники сцены, они и есть вокалистки, которым Александр Маноцков - композитор, режиссер-постановщик и сценограф - доверил пропевание вокальных партий своего сочинения. Видимо, их строгая униформа призвана напоминать о библиотеке, работая в которой поэт Лев Рубинштейн и нашел в конце семидесятых свою уникальную поэтику. Каждое его сочинение представляло собой стопку библиографических карточек, на каждой из которых записана одна более или менее длинная фраза, более или менее связанная с предыдущей. Карточек в "Все дальше и дальше" ровно 52 - как можно догадаться из названия спектакля.
Говоря о нем, я не случайно избегаю слов "опера", "поэма", "певицы". Потому что здесь, в полном соответствии с идеологией постмодернизма, в которой он выдержан, всё "как бы". Певицы - не оперные певицы, а драматическая актриса (Виктория Артюхова) и заведующая музыкальной частью театра (Анна Вишнякова); поэма Рубинштейна - не совсем поэма, хотя в ней есть и лирический герой, и драматические положения.
Особый модус бытования текста подчеркивается и тем обстоятельством, что пропевается он на шести языках, от латыни и эстонского до английского и французского - а русский, то есть оригинальный текст, проецируется на задник, выполняющий роль карточки.
Делается это, во-первых, видимо, для облегчения зарубежных гастролей (субтитры же проще переписать на разных языках), а во-вторых, чтобы подчеркнуть первичность в сочинениях Рубинштейна печатного слова по отношению к слову звучащему.
И из всего этого складывается самое главное "как бы": "52" - это не столько опера, сколько мультимедийный перформанс длительностью 70 минут, который стоит считать скорее образчиком современного искусства - и, надо признать, образчиком вполне удачным и жизнеспособным.
Сам Александр Маноцков, работающий в чрезвычайно широком диапазоне, от звуковых ландшафтов до большой классической оперы, да еще и выступающий как певец со своим ансамблем, считает, что "опера - это и есть "нормальный театр", и появление оперных работ в современном драматическом театре - это шаг естественный, ставший возможным в БДТ, поскольку энергия здесь сейчас вообще очень живая". Что ж, пусть так.
Остается добавить: написание "Все дальше и дальше" от появления "52" отделяет 34 года; это не просто другая историческая эпоха, это почти столько же, сколько отделяет, скажем, публикацию романа "Евгений Онегин" от премьеры одноименной оперы. К счастью, автор текста, Лев Рубинштейн, присутствовал на премьере и, судя по его виду на финальных поклонах, остался весьма доволен.