Январская спецпрограмма "Золотой маски" посвящена 100-летнему юбилею Большого драматического театра им. Г.А.Товстоногова и 25-летию Национальной театральной премии.
Четыре постановки художественного руководителя театра Андрея Могучего - "Гроза", "Губернатор", "Пьяные" и "Алиса" - на "Золотой маске" уже видели, отмечали и награждали.
Главный премьерный интерес представляет новый спектакль "Слава" по чудо как хорошей, но забытой советской пьесе в стихах Виктора Гусева ("Свинарка и пастух", "В шесть часов вечера после войны"), которую уже в наше время начинал репетировать в МХТ им. Чехова Михаил Рахлин, а выпустил первый в 2018-м в БДТ Константин Богомолов.
Через восемьдесят два года после первого показа спектакля по пьесе "Слава" в БДТ весной 1936 года, выдержавшего более 200 аншлаговых представлений…
В "Славе" ловим каждое слово Нины Усатовой.
В "Алисе" наслаждаемся игрой Алисы Фрейндлих и вспоминаем первую попытку вновь назначенного руководителем БДТ Андрея Могучего найти общий язык с труппой и со зрителем прославленного театра.
Тогда он радикальным режиссерским жестом смешал в партере актеров с публикой: действие происходит не на сцене, а, кажется, - в воображении каждого играющего или смотрящего, декорациями кэрролловского Зазеркалья служат задрапированные ярусы и балконы…
Во втором акте зрителей окончательно перемешивают с персонажами, одни располагаются в ложах ярусов, другие - на беспорядочно расставленных стульях, все вспоминают свою Алису, и все вместе сожалеют, что Зазеркалье разбилось, и случилось самое страшное - люди попали в страну чудес и обнаружили, что чудес здесь уже не бывает…
В "Грозе" следим за логикой Андрея Могучего, получившего уже "Маску" как лучший режиссер в драме. Ткань пьесы Островского он положил на авангардную музыку. Пьеса стала музыкальной формой, ораторией. Хрестоматийные странствия души в поисках любви Могучий освобождает от всех прежних стереотипов прочтения: "Мне кажется важным найти сегодня такой тип художественного высказывания, художественной выразительности в театре, который мог бы актуализировать канонический, "архаический" текст, - считает режиссер. - Найти способ соединить Островского с современностью не на уровне социально-бытовых ассоциаций, а вскрывая текст в его мистериальном, музыкально-поэтическом смысле. "Гроза" Островского идеальна для поставленной задачи".