С просьбой проверить поправки к закону о СМИ, вступившие в силу в 2014 году, в высшую юридическую инстанцию страны обратился бизнесмен Евгений Финкельштейн, который в свое время являлся владельцем 49 процентов уставного капитала ООО "Радио-Шанс” и имел двойное гражданство - России и Нидерландов. После вступления в силу указанных ограничений второй владелец компании единоличным решением передал себе все права на радиовещательную лицензию - единственный актив общества. Оспорить решение органов управления общества Финкельштейн не смог, так как суды общей юрисдикции руководствовались прямым запретом в подобных ситуациях "осуществлять права, предусмотренные абзацами вторым - шестым пункта 1 статьи 65.2 Гражданского кодекса РФ".
По мнению заявителя, такой подход не только нарушает конституционное право частной собственности (ведь доля Финкельштейна, как не обеспеченная активами, фактически обесценилась), но и лишает граждан права на судебную защиту. Судьи КС с этими доводами согласились частично.
Как подчеркивается в решении суда, государство, безусловно, имеет право ограничивать стратегическое влияние и контроль над СМИ со стороны лиц, имеющих иностранное гражданство. Такое влияние может угрожать информационной безопасности государства, поэтому оспариваемые ограничения являются конституционно допустимыми. Однако регулирование должно отвечать принципам правовой определенности, и в этой части в законе имеются определенные пробелы.
В частности, как указал КС, из текста закона непонятно, в какой компании, имеющей отношение к СМИ, доля иностранного гражданина не может превышать 20 процентов: в компании-учредителе, компании-участнике СМИ или же в компании, осуществляющей вещание. Кроме того, в законе не установлена процедура отчуждения у иностранного владельца доли, превышающей 20 процентов, которая до вступления закона в силу принадлежала ему на праве собственности. Наконец, имущественные отношения внутри компании, в том числе сделки о продаже или покупке долей как таковые не связаны с вещательной политикой организации, и потому целями правового регулирования нельзя оправдывать ограничение права на судебную защиту.
Как пояснил судья-докладчик по данному делу Гадис Гаджиев, неопределенность породила сама двойственная природа СМИ: с одной стороны, это институт гражданского общества, и в этом отношении его деятельность регулирует соответствующий отдельный закон, с другой стороны - обычный бизнес, который подпадает под действие Гражданского кодекса.
- Когда писался этот закон, законодатель запутался в этих двух правовых режимах, - полагает судья КС. - Он использовал такие правовые понятия, которых нет ни в гражданском законодательстве, ни в законодательстве о СМИ. Появились формулировки, которые критикуются в постановлении КС, потому что из-за такой неаккуратности в использовании правовых понятий правоприменитель лишился возможности правильно их использовать. Отсюда два противоположных решения суда первой инстанции и апелляционного суда.
По мнению судей, "законодатель создал не совсем совершенную систему правового регулирования", которая и породила необходимость переписать эти нормы. Опираясь на эти доводы, КС признал статью 19.1 закона "О средствах массовой информации" не соответствующей Конституции РФ. Дело Евгения Финкельштейна после внесения изменений, вытекающих из решения КС в действующее правовое регулирование, подлежит пересмотру.
*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"