- Мукомольная отрасль Алтайского края загружена не более чем на семьдесят процентов, - утверждает президент Союза зернопереработчиков Алтая Валерий Гачман. - При этом я беру в расчет только работающие предприятия. Если добавить сюда простаивающие, то картина будет еще более печальная. В целом же по всей России мукомольные мощности задействованы менее чем наполовину.
Если бы у алтайских мукомолов появились новые рынки сбыта, то, по оценкам специалистов, можно было бы задействовать резервные мощности (примерно полмиллиона тонн) и спокойно зарабатывать на экспорте около 200 миллионов долларов в год. Здесь не берется в расчет производство крупы, поскольку она идет в основном на внутренний рынок, а за рубежом на нее спрос невелик и диктуется бывшими соотечественниками, проживающими в странах Средней Азии. Долгие годы аграриев по старой советской привычке призывали приложить все силы для повышения урожайности. Но на дворе иные времена: увеличение урожайности зерновых на Алтае на пять-десять процентов приведет к росту товарной массы в два раза, и главным вопросом станет, что делать с зерном. Ведь внутренний рынок уже насыщен.
- Сегодня, где это возможно, каждый губернатор развивает местное сельское хозяйство и мукомольную промышленность. Но развитие российского животноводства, к сожалению, не дало ожидаемого роста потребления фуража. Нужно активнее выходить на внешний рынок. Опасения начала "нулевых" годов, что он сожмется, поскольку во всех странах построят свои мельницы, не оправдались. Мировой рынок муки растет и сегодня составляет четырнадцать миллионов тонн. Мы много говорим про КНР, но надо думать про Индонезию, Филиппины, Малайзию - страны, которые, в отличие от Китая, пшеницей себя не обеспечивают и не будут обеспечивать, - уверен Валерий Гачман.
При этом доля России в экспорте муки составляет один процент (зерна - более 20 процентов, или 40 миллионов тонн). Для сравнения: доля Казахстана в мировом экспорте муки - 17 процентов, Турции - 24. С 200 тысячами тонн муки Россия занимает 16 место, причем бывало и хуже.
Парадокс в том, что потенциал турецких мукомолов - это российская пшеница, которую они охотно покупают. Если сравнить мировой экспорт зерна и муки (в зерновом эквиваленте), то, согласно мировой тенденции, при сорока миллионах тонн экспортного зерна Россия должна продавать не менее четырех миллионов тонн муки. Продается же в двадцать раз меньше. Что мешает тому же Алтайскому краю и другим регионам резко нарастить ее экспорт? Союз зернопереработчиков Алтая выделяет комплекс сдерживающих факторов.
Часть их носит внешний характер. Первый связан с квотированием импорта муки рядом стран Юго-Восточной Азии - в первую очередь Китаем и государствам, периодически получающим гуманитарную помощь от России. В КНР квотами владеют две-три компании с государственным участием или выполняющие госзаказы, которые заинтересованы только в поставках зерна. Второй фактор - высокие таможенные пошлины на ввоз муки (до 65 процентов). Третий - незащищенность товарных знаков РФ на территории КНР. Четвертый фактор связан с серыми схемами торговли мукой через приграничные территории Китая. Речь идет о "свободных экономических зонах" Дальнего Востока. Там мука под алтайскими же торговыми марками машинами вывозится в КНР без уплаты 65 процентов таможенной пошлины.
Но есть и сдерживающие факторы внутреннего характера. Причем, по мнению алтайских мукомолов, чтобы преодолеть эти барьеры, не нужно тратить много денег. Эти факторы можно разделить на три основные группы. Первая - технологические и маркетинговые: приведение качества продукции в соответствие зарубежным стандартам, оснащение предприятий специальным лабораторным оборудованием и адаптация видов упаковки под вкусы иностранных потребителей. Вторая группа - административные факторы. Речь идет о необоснованно высокой стоимости сертификата происхождения товара (до 1 500 рублей за тонну, что в три раза больше маржи, которую зарабатывают экспортеры) и длительном сроке возврата НДС (шесть месяцев). Третья группа барьеров - логистическая. Это и высокая стоимость железнодорожных услуг, и отсутствие пригодных для экспортных перевозок вагонов, и неразвитая система контейнерных перевозок, и слабые возможности морских портов для перевалки мешочных грузов. Сюда нужно добавить беспрецедентные расстояния, что отражается на удорожании продукции, особенно при сухопутных перевозках. Именно поэтому компания "Алтайские мельницы" отгружает свою продукцию в Джакарту через порт Санкт-Петербурга.
Есть и другие парадоксы. Например, льготирование перевозок зерна при отсутствии льгот на перевозку муки. В итоге питерские зернопереработчики получают омское, новосибирское и алтайское зерно по нулевому железнодорожному тарифу, перерабатывают его и сразу отгружают на экспорт. А сибирские мукомолы тратят большие деньги, чтобы довести свою продукцию до морских портов. Отдельная проблема - рынки Средней Азии, на которые сибирякам из-за тех же высоких тарифов пробиться намного сложнее, чем их коллегам из Казах-стана. Здесь большое поле деятельности для межправительственных комиссий.
- В последние годы стоимость аренды вагонов выросла более чем в два раза. Мы добиваемся у государства льготирования железнодорожных тарифов, государство тратит на это деньги, и нам тут же повышают арендную плату. Кого в итоге государство субсидирует? Владельцев вагонного парка, - утверждает Валерий Гачман.
Виктор Томенко, губернатор Алтайского края:
- В прошлом году доля продукции переработки зерна составила около пятнадцати процентов алтайского экспорта. Двадцать семь миллионов долларов - это весомый вклад. К тому же у наших мукомолов огромный потенциал. Вопросы, которые ставят зернопереработчики, будут подниматься на разных площадках, в том числе на заседаниях рабочей группе Госсовета по направлению "Сельское хозяйство".