Кураторов "Ковчега", в начале 1990-х создавших цикл выставок "Незабытые имена", интересует та история искусства, что, став прошлым, не стала минувшим. Та, что пишется на наших глазах или жива в памяти наших современников - художников, их учеников, друзей-соперников, семьи и наследников… Фактически это история отечественного искусства ХХ века. Особенно того поколения художников, что вышло из "шинели" ВХУТЕМАСа в 1920-1930-е годы. Это о них Ольга Ройтенберг написала в книге "Неужели кто-то вспомнил, что мы были…". Галерея "Ковчег" именно из тех, кто "вспомнил".
Именно "Ковчег" в 1993 году показал первую персональную выставку замечательного живописца Екатерины Григорьевой (1928-2010), а в 1999-м - выставку Антонины Софроновой (1892-1966), участницы "Бубнового валета", группы "Тринадцать"…
В старину самое очевидное место, где встреча с историей искусства происходила без грома фанфар, в режиме будней, - это мастерская художника. Мастерство передавалось от мастера ученикам, из рук в руки. Нет, не "через одно рукопожатие", а через совместную работу, разговоры и порой - чаепития, щадящие оценки и рассказы "из жизни"… Об этом способе обучения напоминают "мастерские" в творческих вузах. Эта традиция отчасти сохранялась и во ВХУТЕМАСе. И к этой традиции очень чуток "Ковчег". Сюжеты, так или иначе связанные с "часом ученичества", с отношениями мастера и учеников, в проектах галереи могут становиться центральными. Как, например, на выставке "Шевченята восторженно смотрят на Шевченко" (2010), где были показаны работы главных учеников Александра Васильевича Шевченко, в свою очередь ученика Архипова и Коровина, участника выставок "Мира искусства", "Союза молодежи", "Ослиный хвост"…
Но не менее важны человеческие связи, благодаря которым сохраняется архив художника. Представляя художников, кураторы не забудут упомянуть, например, Леонида Казенина, ученика Константина Истомина - легендарного профессора живописи и зам. директора ВХУТЕМАСа по научно-учебной работе, которого его студенты в 1920-1930-е годы за глаза звали просто "дядей Костей". Если бы не Казенин, архив мастера мог бы запросто сгинуть в эвакуации, в Ташкенте.
Немногие галереи могут похвастаться тем, что "открыли" новые имена. "Ковчег" может. К примеру, когда в 1996 году "Ковчег" показал детские рисунки сестер Надежды и Евгении Погоняловых, сделанные в 1920-х, на выставке "Танго "Магнолия", имена сестер никто знать не знал. Пережив блокаду и потеряв мужей - муж одной погиб во время войны, другой - в лагере, они работали копировальщиками чертежей. Детские альбомы сохранила дочка одной из них - Лидия Каретникова. Девичьи рисунки эпохи НЭПа и немого кино распахнули мир, где обитали красавцы из фильмов, мужественные автомобилисты в клетчатых кепи, квартет, играющий в лобби отеля, изящные прелестницы с детьми в матросках…
"Гамбургский счет" большой истории искусств для "Ковчега" не менее важен, чем человеческое измерение истории. Когда на открытии одной из давних, 2000 года, выставок в "Ковчеге" пришедшим на вернисаж выдавали настоящие музейные тапочки, с завязочками, с войлочной подошвой, народ веселился. Выставка, хоть и называлась "Музей", представляла творчество молодых тогда художников Александра Шевченко и Константина Сутягина - в окружении фотографий, их вещей и… в соседстве с работами мэтров Татьяны Мавриной, Антонины Софроновой, Константина Сомова, Даниила Дарана, то есть художников, занявших прочное место в музейных экспозициях… Но музейные тапочки - это не только "одомашнивание" истории, это еще способ создания "музейной" дистанции для размышления о современности…
Просто неспешное искусство живописи располагает к мыслям о быстро утекающем времени, памяти и ощущению настоящего как "уходящей натуры". Ну, а в "Ковчеге" любят живопись.