Ховард признавался, что Николетта посодействовала тому, чтобы Пласидо Доминго и Хосе Каррерас рассказали в фильме о Лучано. Более того, познакомила его и с дочерьми певца, и с его первой женой. Дочки - Кристина, Лоренца и Джулиана - вообще для фильма впервые дали развернутые интервью об отце, причем искренне, не скрывая эмоциональных реакций. Наполнено любовью и чувством достоинства и интервью первой жены Паваротти (ее зовут Адуа Верони), матери его трех дочерей. Важно, что вокруг певца ходило множество сплетен и крутилась целая череда интриг: чем выше дарование, тем более хочется людям с психологией Герострата измазать его грязью. Но Ховард сделал кино без акцентов на этом - таким же светлым, чистым, доброжелательным, пронизанным верой в добро, каким и был сам Паваротти.
Фильм как раз и начинается с домашнего видео о том, как во время путешествия по джунглям в Бразилии Паваротти захотел спеть в небольшом театрике, где когда-то выступал Карузо. Как зашел - в тренировочных штанах и в походной куртке, - так и запел. Потом мы видим его семью, отца-пекаря, который прекрасно пел, но не имел возможности посвятить всего себя своему таланту. В случае с самим Паваротти, который работал школьным учителем, толчок к перемене участи молодого человека дала мама. Она понимала, что сын достоин большего, и отправила его учиться вокалу. Было бы интересно узнать, кто именно и когда научил Паваротти, как правильно относиться к своему дару, но Ховард не дает ответа на этот вопрос. А Паваротти нес свой дар как миссию: чтобы популяризировать оперу, - во-первых; чтобы помогать людям, в том числе и посредством благотворительности, - во-вторых; чтобы учить, - в третьих...
По фильму видно, что Ховард проделал титаническую работу. Он взял 53 интервью о Паваротти в разных точках земного шара. И это не считая того огромного количества видеоархивов и фотографий, которые перелопатил. Однако ни одного лишнего кадра в почти двухчасовом кинопроизведении нет. Вот, например, Паваротти рассказывает, как он учился петь. Как во время выступления с сопрано Джоан Сазерленд старался прикоснуться к ней, дабы понять, как именно она владеет своим телом, чтобы управлять изумительными звуками. Не рассказать о Паваротти, не показав хронику, где он выступает в опере, в которой есть девять верхних "до", было бы невозможно. Паваротти и называли "Королем высоких "до". Вмиг влетает в память зрителя признание продюсера певца, который говорит о том, иронично характеризуя себя, что Паваротти был таким доверчивым и добрым, что рядом с ним обязательно должна была быть "сволочь", чтобы вести его дела. Встреча Паваротти и сотрудничество с принцессой Дианой. Концерт трех теноров - как веха в творчестве Лучано. Концерты "Паваротти и его друзья", в которых Паваротти собирал звезд столетия... Стинг, Queen, Элтон Джон, Брайан Адамс, Андреа Бочелли, Лайза Минелли, Би Би Кинг, Энрике Иглесиас и другие. В фильме - удивительное интервью Боно из группы U2, который рассказывает, как в его жизнь вошел этот большой человек. Однако все же самой трогательной в фильме стала женская линия. Произошло то, что бывает, когда все распри, обиды, подозрения уже позади, осталось только самое главное. Никто из близких Паваротти женщин не отказал Ховарду в съемке. Означает это лишь одно - люди, в том числе и близкие, настолько признавали талант Паваротти, что прощали ему все недостатки: он был всего лишь человек со всеми земными страстями.
Большое достоинство фильма - а этого нельзя было сделать ранее, поскольку технологии были не столь совершенны, - то, что звук в нем сделан в формате Dolby Atmos. Арии, исполненные великим певцом, звучат и воздействуют совершенно по-другому - еще сильнее, еще поразительнее.
Пожалуй, только в одном режиссер Ховард "вышел из берегов" общего стиля фильма. Он говорил за кадром о том, что Паваротти напоминает ему актера, который черпает, находясь на сцене, вдохновение в личной боли и переживаниях. Ховарду удалось это показать буквально несколькими точными видео. Как все трагедии и боль жизни Паваротти "перевоплощал" в свое мастерство. Возможно, поэтому певцу удавалось в реальности оставаться столь чистым и добросердечным человеком, который не умеет ни соврать, ни схитрить .