"Кузнецкая волость"
Исторические летописи, как пишет в своих трудах известный общественный деятель города Енисейска прошлого века Михаил Миндаровский, свидетельствуют: железорудные предприятия появились фактически сразу после строительства острога. И город превратился в крупный металлургический центр всесибирского масштаба.
И неудивительно: железными рудами, оказалось, богаты все окрестности острога. И они были легко доступны. В итоге железо "жгли самым примитивным образом" фактически во всех деревнях для бытовых нужд. Этот промысел существовал даже в начале прошлого столетия!
Значительные залежи металла находили у Железной горы, окаймляющей реку Кемь. С наличием руд связывают и целебные свойства одной из местных достопримечательностей - Монастырского озера, прежде носившего название Плодбищенского. Впервые как лечебное оно упоминается в 1855 году, когда местный врач Михаил Кривошапкин писал губернатору Сибири Муравьеву-Амурскому: "Сделано было исследование этого озера, и выяснили, что вода в нем железистого свойства. Вода лечит раны и язвы, вылечивает золотуху, сводит лишаи, остатки нарывов, например грудницы".
В XVII-XVIII веках местность вокруг Енисейска носит весьма характерное название - Кузнецкая волость. "Местные кузнецы выделывали разнообразные железные поделки: заступы, скобели, поскребалки, цепи, подковы, сверла, гвозди, крючки для рыбной ловли и многое другое. С кузнецов и плавильщиков взималась по общему правилу десятая пошлина дельным и недельным железом", - описывает в своей "Краткой летописи Енисейского уезда и Туруханского края" местный краевед Александр Кытманов. Сохранились даже имена известных своим искусством енисейских кузнецов - Ивашка Шадра, Нилка Кувакин и Якушка Тауснев.
По заданию Гагарина
Стремительно растущая при императоре Петре I экономика Российской империи остро нуждалась в железе. Не остались незамеченными и успехи енисейских металлургов. Первый сибирский губернатор - князь Матвей Гагарин специально посылает в Енисейск своего "дозорщика" Тихона Беляева. Ему предписывается осмотреть рудные места, образцы с которых воевода острога Черкасов посылал в административный центр Сибири - Тобольск. Беляев должен был опробовать руды и, если их свойства подтвердятся, начать строить заводы. Информацию о дальнейшей судьбе этой инициативы история до нас не сохранила. Но, судя по тому, что в 1724 году губернское начальство выдает разрешение тобольскому посадскому человеку Пименко-Борзецеву завести в Енисейской провинции железные и плавильные заводы, поездка оказалась явно полезной и результативной.
Железорудная промышленность в городе активно набирала обороты. Современники вспоминали, что главным товаром известной на всю Восточную Сибирь Енисейской ярмарки были именно изделия из железа местных мастеров. За ними специально приезжали торговцы и промышленники со всех соседних территорий. Практически, как свидетельствуют исторические источники, тогда Енисейск полностью закрывал потребности в металлургической продукции не только Красноярского края, но и нынешней Иркутской области, Алтая с главным промышленным центром - Колывановским заводом и Кузнецка (сейчас Новокузнецка) в Кемеровской области, ставшего в советское время одним из главных центров черной металлургии. Даже Семипалатинскую крепость, прикрывавшую границы российского государства в неблизких казахских степях, обеспечивали железом именно северные металлурги.
Золото вместо железа
По сохранившимся данным, в 1820 году только в Иркутск было вывезено железных изделий енисейского производства в объеме свыше шести тысяч пудов. Следуя за растущим спросом, активно увеличивался объем выпуска продукции. В результате начала дорожать руда. Просто ресурсная база не успевала развиваться так же быстро, как потребности плавильных заводов. Цена руды - 25 копеек за пуд - стала одной из самых дорогих в Сибири. Но, несмотря на это, интерес к продукции енисейских металлургов со стороны потребителей продолжал оставаться высоким.
Исследования показывают, что вплоть до середины XIX века в Енисейске ежегодно выпускалось до 12 тысяч пар сошников, используемых в земледельческих плугах того времени, 19 тысяч пар укладов (слитков сырцовой стали) и 35 тысяч топоров. Особенно отмечалось высокое качество местного железа. Анализы енисейской руды, проведенные учеными, показали, что по многим характеристикам получаемая из нее сталь не только сопоставима со знаменитой уральской, но "и даже превосходит ее по целому ряду показателей" - как указывает в своем труде доктор Кривошапкин.
Тем не менее даже такие замечательные свойства не смогли спасти металлургическую отрасль Енисейска. Деградация произошла стремительными темпами. Уже с 50-х годов позапрошлого века вывоз железных изделий отсюда фактически прекращается. Торговля ими оказывается настолько ничтожной, что даже перестает попадать в официальную статистику.
Виной всему стала начавшаяся "золотая лихорадка". Огромные и быстрые прибыли сулила именно добыча желтого металла, это привело к оттоку людей из других отраслей экономики Енисейска. Ремесленники и крестьяне бросали свои промыслы и хозяйства и уходили на прииски. В короткое время город наводнили невиданные капиталы, обернувшиеся всплеском цен на все, включая продовольствие. Соперничать с золотодобычей за капиталы и людские ресурсы не могла ни одна из отраслей, и железорудное производство не стало исключением. Некогда богатые, кормившие город наряду с заготовителями пушнины металлургические предприятия стремительно исчезали. И к концу XIX века оставшиеся кузнецы уже работали преимущественно на привозном сырье. Место на железном троне Сибири Енисейску пришлось уступить.
Последним напоминанием об этой славной странице енисейской истории долгое время оставался масштабный и вместе с тем удивительно изящный железный иконостас Рождественской церкви города - подарок храму богатого купца Никиты Коренева. Посмотреть на него специально приезжали люди со всей страны. Но в 1930-х годах новая советская власть признала религиозное сооружение ненужным, после чего оно было уничтожено. До наших дней дошли лишь некоторые элементы этого иконостаса.
Увидеть их можно в краеведческом музее Енисейска.