Александр Оганович, идея о совместном учебнике поступила с российской стороны?
Александр Чубарьян: Нет. Поскольку у нас был удачный опыт такого сотрудничества (российско-германский трехтомник в помощь учителям был представлен этим летом), нам пришло предложение о совместной работе и из Польши от историков Института Центрально-Восточной Европы Люблинского университета. Впрочем, это соглашение было более широким, чем с немцами: мы включили в проект еще и обмен учителями. К нам уже приехало несколько групп польских историков, а наши поехали туда. Есть и еще одно отличие: если с немцами мы работали только над текстами, то в российско-польском варианте к каждому тому приложены дидактические материалы: конкретные советы учителю, как построить урок, какие задать вопросы, как подать альтернативное мнение... И дидактические приложения имеют специфику национальной системы образования: у нас свои особенности, у поляков - свои. Скажем, на польских уроках принято давать больше иллюстративного материала.
Как писали: вместе или по главам?
Александр Чубарьян: Все три тома по XIV-XVIII векам, XIX и XX разбиты на главы. Польская сторона предложила, чтобы каждая имела двух авторов: российского и польского.
Я помню, что разногласия в позициях авторов российско-германского пособия коснулись нескольких тем, включая Пакт Молотова - Риббентропа, битву за Сталинград, Берлинский кризис 1948 года, Июньское восстание в ГДР 1953 года и даже Перестройку... Пришлось писать эти главы отдельно: российский и немецкий взгляд. Получилось ли найти общий язык с польскими учеными?
Александр Чубарьян: У России и Польши долгая и непростая общая история. Она была сложной в начале XVIII века, в Смутное время, когда поляки оказались в Кремле. И в XIX веке, когда Польша была в составе Российской империи. Еще более трагическим оказался ХХ век с советско-польской войной в 20-е годы, с 1939 годом... Мы практически выдержали стандарт: все главы у нас коллективные, за исключением одной. Статьи о начале Второй мировой войны писали российский и польский авторы отдельно, и они отличаются друг от друга политическими оценками. Скажу прямо: пособие - это не хронологическое изложение всей истории. Мы выбирали отдельные темы, среди которых есть и очень болезненные, но в основном наше внимание было направлено на то, как взаимодействовали наши культуры, как российское общество воспринимало поляков, а польское - русских, как формировались стереотипы. Некоторые же трагические политические сюжеты, особенно ХХ века, по обоюдному согласию с польскими коллегами мы в трехтомник не включили.
То есть главы о Катыни нет?
Александр Чубарьян: Отдельной нет. Но эта тема у нас присутствует в общем разделе "Польша и Россия в годы Второй мировой войны". Причем с подробным разбором. И я бы даже отметил, в статье российского автора это сделано очень критически и очень объемно. К тому же помимо текстов пособие включает документальные приложения. Например, по событиям 1939 года есть и заявление польских властей, и текст выступления Молотова в связи с вступлением советских войск на территорию Польши. Что касается Катыни, в книге есть заявление Съезда народных депутатов с оценкой этого факта. Очень интересны и главы, посвященные XIX веку, к примеру, о польских восстаниях с разными точками зрения по этому вопросу. Найти общие формулировки, особенно по XX веку, было очень непросто. Но нам удалось. Главное, нам удалось согласовать совместное предисловие главных редакторов (с польской стороны это директор Института Центрально-Восточной Европы, профессор Мирослав Филипович), в котором указано, что по одному вопросу (а именно по вопросу оценки 1939 года) существуют разные точки зрения в историографии России и Польши.
И все же вам пришлось идти в оценке каких-то исторических сюжетов на компромисс?
Александр Чубарьян: Компромисс состоял в том, что мы дали и ту, и другую точку зрения. Диалог - это не обязательно консенсус.
Каким временем заканчивается трехтомник?
Александр Чубарьян: Началом 90-х: созданием независимой Польши и распадом СССР.
Во время презентации тома, посвященного XIV-XVIII векам, выяснилось, что поляки назвали свой вариант пособия несколько по-иному: "Фатальна ли враждебность?" Тогда вы заметили, что российское название более оптимистично...
Александр Чубарьян: По обоюдному соглашению трехтомник называется "Россия и Польша: преодоление исторических стереотипов".
Как возникают стереотипы?
Александр Чубарьян: У нас этому посвящена целая глава. И наш, и польский авторы размышляют, как стереотип формируется в истории. Все они навеяны историческими событиями, через которые мы прошли. Но обращение к истории не должно разделять Россию и Польшу, все эти клише в представлении русских о поляках и поляков о русских должны остаться только в учебниках, но никак не в современной повестке дня.