В отличие от "Рая", картина, которую можно условно назвать "байопиком" Микеланджело, подчёркнуто консервативна и скупа на художественные фокусы. Упор сделан на скрупулёзность и эпический размах: средневековая Италия оживает на экране и поражает своей проработанностью. Кончаловский показывает эпоху без лишних прикрас, хотя и без утрированного германовского натурализма. И этот баланс позволяет продемонстрировать, как из грязи и вони - как физической, так и духовной - могли прорастать подлинные шедевры.
Режиссёр сделал ставку на непрофессиональных актёров-итальянцев, и эта ставка сыграла: фактурные пролетарские типажи, окружающие героя, предельно аутентичны (фильм снят на итальянском языке, а Юлия Высоцкая мелькает в короткой бессловесной роли). А от исполнителя главной роли - ещё недавно полулюбителя Альберто Тестоне, обладающего вдобавок удивительным портретным сходством с дошедшими до нас образами великого художника, и вовсе глаз не оторвать.
Кадры из фильма Андрея Кончаловского "Грех"Его Микеланджело, оказавшийся заложником противостояния жестоких и влиятельных домов Медичи и Делла Ровере, хитрит, юлит, крутится, пьянствует, жадничает, безуспешно пытается приструнить гордыню и ищет ментальное убежище в творчестве - только оно увлекает его по-настоящему. Сам процесс создания бесценных работ оставлен за кадром: мы видим только будничную рутину, благодаря, а порой - вопреки которой он был возможен.
Центральный образ - здоровенная глыба мрамора. Ей предстоит стать сырьём для очередного произведения, и это обойдётся всем причастным недёшево, ценой больших усилий и жертв. Колоссальные размеры и связанные с ними технические трудности побудили рабочих дать ему имя - Монстр, и именно так картина должна была называться изначально. Микеланджело сам в себе видит чудовище, страдая от несовершенства собственной человеческой природы и не будучи в состоянии с ней примириться. И остро ощущаемый контраст с осознанием бессмертности своих трудов делает этот внутренний конфликт бесконечно болезненным, особенно при лицезрении результатов безответственных поступков.
Маэстро страдает, бесплодно рефлексирует и мается мысленными диалогами с кумиром - Данте, не находя в своей одарённости оправдания и прощения. И этими страданиями неотвратимо вызывает сострадание. А за ним следует авторская - и зрительская - симпатия.
Кончаловский недвусмысленно проводит параллель между "Грехом" и "Андреем Рублёвым" Тарковского, в создании которого принимал участие в качестве сосценариста. И хотя сравнение это заведомо проигрышное - "Грех", конечно, куда более прямолинеен и значительно менее глубок - это действительно большое и обстоятельное кино, подкупающее не в последнюю очередь как раз своей нарочитой старомодностью.