Июньским вечером прошлого года компания 14-17-летних подростков нашла бумажник с банковскими карточками, одной из которых можно было рассчитываться бесконтактным способом. Вспомните свое детство: кто не подбирал оброненную кем-то рубль или трешку или пятерку, или - если вы были подростком в девяностые - дензнаки более крупных номиналов? Что вы делали? Искали хозяина утерянной купюры или радостно бежали в магазин - тратить внезапно обретенное богатство? Конечно, последнее. Реакция современных мальчишек оказалась такой же: гуляем, пацаны! Пошли по магазинам, накупили разной еды и жевательного табака. Кстати, табак им продали, не моргнув глазом и не спросив паспорта. Потратили пять с половиной тысяч рублей.
Тем временем владелец карты обнаружил пропажу, позвонил в банк и карту заблокировали. Полицейские по записям видеокамер в магазинах быстро установили личности троих покупателей, рассчитывавшихся чужой карточкой, - Ивана Ференца, Артура Кажерина и Игоря Новопашина.
Немного юридических тонкостей. Преступления, связанные с мошенничеством, в частности, с хищением денежных средств с банковских карточек, относятся к средней тяжести. Но если расценить это как кражу денег - будет уже тяжкое преступление. Преступление средней тяжести дает возможность виновникам примириться с потерпевшей стороной. При тяжком преступлении такое не пройдет. В обоих случаях похищаются деньги со счета. Однако когда мы говорим о краже, то это тайное хищение, а когда махинация происходит с участием представителя торговой организации - мошенничество. В 2017 году Верховный суд РФ четко разъяснил методику квалификации таких случаев. История с барнаульскими подростками относится как раз к случаю мошенничества. На что предусмотрена ст. 159.3 ч. 2 УК РФ.
- Напомню, что фигурантами по этому делу проходили несовершеннолетние, - рассказывает адвокат Дмитрий Липатников. - На карту, по сути, был поставлен их дальнейший жизненный путь. Один из подсудимых мечтает стать врачом, другой - неплохой спортсмен. И главный вопрос состоял в том, что органы следствия должны были правильно определить квалификацию преступления, а прокуратура - законность и соблюдение прав не только потерпевшего, но и тех, кто привлекается к ответственности.
По мнению Липатникова, прокуратура Центрального района и прокуратура края, в котором даже создан соответствующий отдел, от выполнения своих обязанностей по надзору за предварительным расследованием самоустранились:
- Более того: органы следствия, возбудив дело по ст. 158 ч. 2 ("Кража"), допустили незаконное привлечение к уголовной ответственности одного из несовершеннолетних. По статье "Кража" это возможно с четырнадцати лет, а по статье "Мошенничество" она наступает с шестнадцати лет. Одному из подсудимых в июне 2019 года было лишь четырнадцать. И если в отношении несовершеннолетнего возбуждается дело по статье, связанной с тяжким преступлением, то необходимо на первом же этапе проверить обоснованность происходящего. Но этого не было. И на каждом последующем этапе - допрос подозреваемых, предъявление обвинения и так далее - не делалось того, что требует закон.
Следствие даже не рассматривало вопрос о том, что могло допустить ошибку в квалификации дела. Адвокат и родители Новопашина стали обращаться в прокуратуру края, Генпрокуратуру, в аппарат уполномоченного при президенте РФ по правам ребенка... Тем временем расследование уголовного дела закончилось, и начались судебные заседания. На первом же из них сторона защиты заявила о намерении доказать незаконность привлечения к уголовной ответственности Игоря Новопашина, потому что органами следствия его действия квалифицированы неправильно.
В свою очередь Генпрокуратура вернула обращение стороны защиты в краевую прокуратуру, а та перенаправила ее фактически тому же самому прокурору, действия (или бездействие) которого оспаривались. Круг замкнулся.
- Спустя некоторое время мы получили ответ того же самого прокурора, что наша жалоба рассмотрена: уголовное дело, возбужденное по статье 158 ("Кража"), направлено в суд, а наши доводы о незаконном уголовном преследовании несовершеннолетнего могут быть предметом рассмотрения в суде. Оснований для прокурорского реагирования прокурор Центрального района Барнаула не нашел, - вспоминает Дмитрий Липатников.
Не помогло и обращение к детскому омбудсмену. А ведь позиция защиты была ясна и логична: привлечение несовершеннолетнего к уголовной ответственности за такой проступок - явный перебор. Есть вещи, которым в юном возрасте не придается значения просто из-за нехватки жизненного опыта. До случая с утерянной банковской картой у инспекции по делам несовершеннолетних к ученику восьмого класса Новопашину никаких претензий не было.
Еще одна странность: органы следствия поначалу даже не включили торговых работников в список лиц, подлежащих допросу. Защита настояла на их явке на судебное заседание. Там они объяснили, что рассчитаться по карте за товар без их непосредственного участия невозможно. То есть продавцы табачных изделий принимали непосредственное участие в этом процессе. Им можно было даже не спрашивать паспорт у этих подростков - никто из них на восемнадцать лет не выглядит.
В итоге в суде гособвинитель отказался от обвинения Новопашина в связи с переквалификацией действий подсудимых с тяжкого состава преступления на средний. Игорь автоматически перестал быть субъектом судебного преследования в силу того, что не достиг возраста, с которого наступает уголовная ответственность. Но что мешало сделать это сразу? Пресловутая честь мундира или нежелание признать свою оплошность? Зачем четырнадцатилетнего пацана надо было протащить через допросы и экспертизы, в том числе психиатрические, довести до скамьи подсудимых? По словам Игоря, он жил в состоянии "сильного нервяка" и, несмотря на регулярные вечерние тренировки, засыпал с трудом и спал плохо.
Игорь Новопашин был официально реабилитирован. Дело в отношении шестнадцатилетнего Ференца было прекращено в связи с примирением сторон. Дело в отношении ранее судимого семнадцатилетнего Кажерина еще не окончено. Между прочим, владелец той самой банковской карты Олег Меркер с пониманием отнесся к случившемуся и не стал раздувать скандал. Деньги ему вернул Игорь Новопашин - из собственных накоплений.
Дмитрий Липатников, адвокат:
- Не у одного меня после этой истории возник вопрос: почему наши следственные органы пытаются сдавать дела в суд любой ценой? Не потому ли, что по-прежнему работает "палочная" система учета преступлений и оценки эффективности органов расследования? Неужели больше нечего расследовать?