Впрочем, без скандалов не обошлось. Так, шествие в бельгийском городе Алст попало под шквал критики за пародии на ортодоксальных иудеев - организаторов обвинили в антисемитизме, в мэрии уже лежат иски. В то время, как одни требуют пересмотреть допустимый "дресс-код" для праздника, другие сокрушаются, что политкорректность разъедает смеховую культуру, которой так гордилась Европа.
Именно из-за обвинений в национализме праздник с 600-летней историей в прошлом году исключили из списка Всемирного нематериального культурного наследия ЮНЕСКО. Вновь поднявшаяся политическая буря в Алсте расколола не только земляков, но и, как это часто бывает с Бельгией, всю страну. Мэр города Кристоф Д"Эзе, выступающий за самостоятельность Фландрии, заявил, что "не собирается становиться бургомистром цензуры". "Это парад, заряженный социальными темами, которые выставляются в юмористическом ключе. Я не хочу указывать людям, над чем им смеяться. Предоставьте Алсту право остаться самим собой", - отрезал градоначальник, который, к слову, спокойно относится к пародиям на него самого.
Что допустимо, а что неприемлемо на карнавалах, активно обсуждали и в соседней Германии. Радиостанция Mitteldeutscher Rundfunk напоминает, что формально закон запрещает лишь антиконституционную нацистскую или экстремистскую символику. Другими словами, нельзя переодеваться в Гитлера или Бен Ладена. Однако есть и другие негласные ограничения. Теперь считается непристойным раскрашивать лицо ваксой, заворачиваться в леопардовые шкуры с костяными бусами и даже делать афрокосички. Или приходить в костюмах индейцев с перьями - кстати, их недавно запретили в детских садах Эрфурта и Гамбурга. "Про официальные запреты я не слышала, но в последнее время у нас действительно стараются избегать неполиткорректных нарядов "под" африканцев или, например, мексиканцев", - подтвердила "РГ" одна из участниц Кельнского карнавала.
Кроме того, среди мишеней карнавальной сатиры появляются своего рода "священные коровы". Если кельнские затейники не нашли ничего зазорного в том, чтобы изобразить Ангелу Меркель в виде паука "черной вдовы", пожирающего политических соперников, то смеяться над шведской активисткой Гретой Тунберг оказалось "некомильфо". Изображающая ее гигантская кукла воплотила довольно пафосный образ девочки-пророка с воздетыми к небу руками, держащими за ухо лилипутов из "поколения родителей". "С Гретой отдельная история. Просто так нельзя сказать, что не воспринимаешь ее всерьез, - рассказывает соотечественница Татьяна, много лет живущая и работающая в Дюссельдорфе. - Могут не так понять. То есть цензуры вообще как бы нет, но она немного есть".
Как зародилась карнавальная традиция в Европе, над чем можно и над чем нельзя было смеяться участникам пародийных шествий, "РГ" рассказал культуролог, соавтор книги "Страдающее Средневековье: Парадоксы христианской иконографии" Сергей Зотов:
Откуда все-таки пошли европейские карнавалы?
Сергей Зотов: Средневековые карнавалы появились достаточно рано, они родились из церковных, литургических представлений, которые изначально проводили прямо в церкви. Это было что-то вроде театральных пьес на библейские сюжеты, их очень любили простые миряне, которые никогда в жизни не открывали Священное писание, но очень хотели представить, как выглядели описываемые в нем события. Ставились простые сценки - например, как Моисей восходит на гору Синай и получает скрижали Завета. Моисеем могли нарядить священника, а могли приглашенного актера. Но постепенно росло возмущение тем, что сакральный контекст так дерзко нарушается пьесками для простого народа. Уже в 13-14 веках богословы пишут, что, дескать, их нужно запретить. Так под сильным давлением представления выносятся на улицу.
А как насчет знаменитого "праздника дураков"?
Сергей Зотов: Это явление, о котором писал Бахтин, тоже широко известно. Считается, что оно восходит чуть ли не к римским сатурналиям, когда простолюдины хотя бы на один день освобождались от пут законов, довлеющих над ними, и мир переворачивался с ног на голову. В Средние века люди раз в году могли невозбранно осмеивать ту же церковь. Проводились пародийные службы, которые выглядели достаточно провокативно. Например, специальный "Римский Папа" наряжался ослом. К 15 веку такие действа были официально запрещены. Между тем пародии рождались и внутри монастырских стен - сохранилось множество смеховых проповедей и молитв, например, когда монахи просят послать им очень много алкоголя и радостно готовятся его распивать. Это была насмешка не над Богом, но над какими-то элементами внутриуставной рутинной жизни, и в таком "юморе для своих" не было ничего кощунственного.
Эдакие "капустники"?
Сергей Зотов: Можно и так сказать. Другое дело, что и они стали вызывать нарекания. Впрочем, широкая карнавальная традиция никогда не прерывалась: постоянно проводились ярмарки, фестивали, сопровождавшиеся костюмированными шествиями. Это был один из немногих способов массового увеселения, в котором могли принять участие люди всех возрастов и социальных слоев. Эти шествия и заложили основу карнавалов в современной Европе.
То есть некие табуированные образы, темы все же были ?
Сергей Зотов: Мы видим, что некие рамки, табу все-таки существовали и тогда, и сейчас - просто на протяжении истории они трансформировались. Так, суперпатриархальная средневековая культура позволяла смеяться над врагами - теми же турками, которые в воображении европейцев зачастую вообще не представлялись человеческими существами. В Германии почти в каждом городе сохранились исторические названия улиц, домов, аптек, происходящие от слова "мавр". Сегодня они становятся неполиткорректными, и в стране идут дискуссии о том, насколько приличны эти вывески. Точно так же немцы стали отказываться от некоторых образов, которые теперь кажутся им самим не смешными.
Почти все страны латиноамериканского региона в это время года охвачены карнавальной феерией. Грандиозный карнавал в Рио-де-Жанейро помимо красок, танцев и веселья практически всегда сопровождался полемикой. Школы самбы, дефилирующие по самбодрому Сапукаи, часто включают в свои выступления те или иные элементы, апеллирующие к текущей политической или социально-экономической ситуации. Причем это могут быть как ироничные, высмеивающие зарисовки, так и вполне трагичные, вдумчивые образы. Как утверждают руководители школ, никакой цензуры со стороны нет, присутствует лишь здравый смысл. Но это вовсе не означает, что дозволено все, особенно на таком крупном, транслирующемся на весь мир мероприятии.
По мнению бразильских экспертов, в последние годы главным карнавальным цензором стали социальные сети. Если раньше обидный или оскорбительный образ мог остаться незамеченным, то сегодня фото или видео моментально разлетаются по сети. Поэтому участники шествий, дабы не попасть под шквал критики, стараются ответственно выбирать не устаревший или вышедший из контекста времени облик. Например, уже никто не красит лицо в черный или красный цвет в попытке изобразить привезенного из Африки раба или местного индейца. Также практически ушли из моды неполиткорректные сейчас, но крайне популярные в прошлом веке музыкальные композиции, где в текстах фигурировали отсылки к расовым, культурным и национальным различиям. Такой контроль со стороны пользователей, помимо положительных моментов, несет и негативные. Так считает бразильский историк и композитор Луиш Симаш, указывая на опасность тотальной политкорректности, неизбежно ведущей к уже настоящей цензуре. "Карнавал это праздник инверсии, когда каждый может предстать желанном образе, переняв личность этого персонажа. Конечно, есть вопросы, к которым следует относиться с вниманием, но нужно быть крайне аккуратными, устанавливая запреты на темы, связанные с нашей культурно-исторической идентичностью", - уверен Симаш.
Подготовил Алексей Чуриков