Но с появлением станков циновки практически исчезли из домов жителей Кабардино-Балкарии.
А вернул землякам забытое древнее ремесло художник из Нальчика Руслан Мазлоев, который не только освоил технику плетения арджэнов.
Умелец из села
Мастерить классические циновки Руслана научила в детстве его мама. Они жили в небольшом селе Алтуд в Прохладненском районе, в полусотне километрах от Нальчика. После девятого класса он поступил в колледж дизайна при Кабардино-Балкарском госуниверситете.
- Во время учебы я много занимался живописью, попробовал свои силы в самых разных направлениях - от кубизма до фовизма. А больше всего нравятся кубисты и импрессионисты, беру идеи из этих стилей и стараюсь применять в своей работе, - говорит Мазлоев.
Признается, что в юности даже колебался одно время с выбором призвания: нравилось также ювелирное дело, керамика, да и в спорте были успехи. Однако выбор все же сделал и считает, что не ошибся.
- К 18 годам уже умел делать классические циновки, полностью освоил их технику изготовления и мог копировать любое изделие, - делится мастер. - В это время как раз начал кардинально менять подход к ремеслу, искать новые формы, толщину, цвета. На первой персональной выставке представил лишь классические циновки. Мне тогда было 20 лет, а сейчас только учу студентов таким приемам, сам же занимаюсь более сложными работами.
Среди змей и пауков
Арджэны - изделия довольно прочные. Высохший рогоз, из которого их делают, хорошо зарекомендовал себя как податливый и долговечный материал. Вот только чтобы собрать его, нужно быть настоящим энтузиастом.
- Многие не понимают, что это такое, называют камышом. Но камыш на самом деле по-другому выглядит: это болотное растение, растет почти по всей России. В Европе такого материала много, например в Голландии. В республике я собираю его в самых разных местах, забираюсь в такие дебри, где человек вообще редко бывает. Что еще и довольно опасно - там много змей всевозможных, пауков и другой живности. Когда я был маленьким, ходил с друзьями ловить змей, поэтому с тех пор знаю, как с ними обращаться. Поэтому если выезжаю в какие-то незнакомые места, не зная, какие там существа обитают, заранее спрашиваю у местных, - поясняет художник.
Чтобы набрать достаточно материала на весь рабочий год, Руслан три летних месяца с утра до вечера проводит за заготовкой рогоза. Затем его требуется высушить. Здесь, как выяснилось, тоже не все просто, так как дождь или другие осадки могут испортить всю партию, и она пойдет на выброс. Кстати, материал из разных мест сильно отличается по цвету, плотности и длине. Мазлоев отдельно хранит рогоз, собранный на речке, озере или болоте, причем для себя выделяет аж 20 его разновидностей.
- От того, какого рогоз сорта и как его сушили, зависит окончательный цвет. Иногда я использую и краску, но только натуральную. Например, красноватого цвета добиваюсь, вымачивая рогоз в чане с чаем каркаде.
В большой мастерской, которую Руслан использует и как класс для занятий с учениками, рогоза стоит много, но это, по словам мастера, лишь малая часть - два-три процента от того, что уже заготовил. Материал в основном хранит в семейном доме в селе Алтуд, а в мастерскую привозит по мере необходимости.
- Ученики есть, но вот когда доходит до того, что нужно собирать материал, уже энтузиазм уменьшается, - смеется Мазлоев. - Ну а я даю им из своих запасов просто так, бесплатно. Если ребят окажется больше, то это направление искусства станет сильнее, можно будет обмениваться опытом, больше станет идей и разнообразия. Поэтому я не скрываю тонкости работы, делюсь с учениками всеми секретами.
Искусство и тайна
В мастерской также стоят несколько станков с начатыми классическими циновками - работы учеников. Студенты сначала должны овладеть базовыми техниками плетения, чтобы потом уже через них суметь выразить свою творческую мысль. Станок состоит из прямоугольной рамы, на которую натягиваются нити. Ее размер зависит от величины будущего изделия. Такая же технология использовалась и двести лет назад для плетения циновок.
- Арджэны, которые я делаю, не изготовишь на станке, они плетутся исключительно вручную, - показывает Руслан на огромную круглую циновку с объемными волнами. - Сначала, также своими руками, готовлю каркас - как правило, из дерева, то есть я сам ищу, как задумку воплотить в жизнь, никаких наработанных другими художниками ходов просто не существует.
Мазлоев к своим произведениям относится сдержанно. Знает и сколько труда в них вложено, и сколько за них готовы дать покупатели, причем из многих стран: из Саудовской Аравии и США, Франции и Финляндии, Турции. Руслан даже не считает, сколько арджэнов осталось в мастерской после прошлых выставок - так быстро их разбирают.
- Изделия я продаю, но не делаю их на заказ. Для меня важно сделать цельный проект для выставки, в который войдет множество работ. Потом уже могу их распродать. Мог бы на этом зарабатывать намного больше, ведь совершенно понятно, какие работы покупаются лучше, какой формы, какого цвета. Но это было бы во вред искусству, если бы начал этим заниматься, - разводит руками Руслан.
В последние два десятилетия в Кабардино-Балкарии резко возрос спрос на все предметы с национальным колоритом. Дело в том, что из обихода кабардинцев и балкарцев ушло почти все, что ценили их предки. Сейчас многие молодые люди с удовольствием покупают национальные наряды, украшения, предметы обихода. В результате настоящего бума в республике возродилось не только плетение арджэнов, но и другие народные ремесла, например золотное шитье. И теперь для девушки в КБР на свадьбу обязательно готовят два платья - одно обычное, европейское, а другое национальное, с вышитыми золотыми или серебряными нитями узорами.
Геннадий Темирканов, председатель Союза художников КБР:
- То, что делает Руслан Мазлоев, это даже не арджэны, а новый вид искусства, вернее, соединение двух из них - прикладного и живописи. Материал, из которого изготовлена такая красота, впитал столько солнца! Союз художников КБР может гордиться, что у нас есть такой мастер. Мы, в свою очередь, готовы сделать все возможное для продвижения его искусства.