Создатели подошли к съемкам картины предельно серьезно, основательно, однозначно желая во всеуслышание заявить о ее социальном посыле - рассказанное за полтора часа экранного времени основано на реальных событиях с трагическим исходом, которые время от времени случаются и в благополучной Норвегии, изрезанной горами, но имеющей на удивление разветвленную сеть дорог - не в последнюю очередь благодаря тем самым туннелям. Все может исправно работать, численность сотрудников аварийных служб будет отвечать повседневным нуждам в эксплуатации каждого участка, диспетчеры будут бдительно следить за развитием ситуации на дорогах, которая в данном случае осложняется предрождественским сезоном, когда толпы людей перемещаются по стране, чтобы провести праздники со своими близкими. И все равно подобное случится.
И будет совершенно не важно, кто допустил просчет - он оставался безобидным до поры до времени и наверняка затерялся среди тысяч инструкций, распоряжений о выделении финансирования, эффективизации управления и мониторинга. В сухом остатке главным становится лишь одно: мощное, меняющееся и утверждающее себя, но одновременно хрупкое и безвозвратное - жизни людей.
В туннеле рядом со стремительно расслабляющимся от пунша и нехитрых массовых увеселений Виком потерявший бдительность водитель теряет управление бензовозом, в результате чего тот сталкивается со стеной, возникает искра, и вылившееся из бака топливо превращает весь подземный ход в логово дракона, который вот-вот проснется и попалит во гневе все вокруг. И дальше наступает борьба людей за людей, привычной для норвежцев и несколько оседланной ими стихии снега с таким неведомым и малознакомым врагом в этих широтах - всепожирающим жаром огня.
Ойе в привычном для себя ключе развивает столь любимую им тему групповой работы, священной коровы бытовой культуры скандинавских стран. Поразительное единение, которого могут достичь рабочие и прочие коллективы региона, основано на убежденности в необходимости слаженных действий даже в малом, однако и здесь не все участники имеют одинаковую мотивацию, не все могут приглушить свои обиды, несбывшиеся надежды, зависть и прочее. Воля есть, но личное, мелкое то и дело подбавляет ребусов в и без того запутанную ситуацию, где счет идет на минуты и судьбы.
Тем не менее слаженность и взаимопомощь оформляются в четкий план действий почти инстинктивно. Отечественному зрителю, возможно, будет приятно в кои-то веки увидеть не экзальтированные прощания уходящих на поле боя, не слезливые напутствия в стиле "я верю в тебя" и не восторженные "я горжусь тобой" после того, как все утряслось, а будничные, несколько замедленные реакции. Отрывистые кивки, стиснутые зубы и заходившие желваки вкупе со скупыми диалогами. И вот единая воля свивается в клубок из максимума мотиваций, собирается в кулак - и передается главному герою Стейну (что в переводе значит "камень"), на котором сошлось все: у него в туннеле дочь Элисе - а это единственное, что осталось после смерти жены, - односельчане, коллеги и второй дом - до боли знакомое и такое опасное рабочее место.
Приручивший каменную змею отправляется без оглядки в ее логово, на свой страх и риск. Он знает, что может умереть. Он также знает, что Элисе может его не дождаться. Он то и дело напоминает себе о том, что есть и другие, которых он также обязан спасти. И еще - ему очень хорошо знаком страх за собственную жизнь, густой и примитивный, то, что остается тогда, когда культурный слой воспитания рассыхается и сметается, словно пепел - лишь бы выжить самому. А еще есть трубка, в которую говорит диспетчер и, словно маленький ребенок, просит чего-то простого, но на деле совсем несбыточного. Разыскать двух испуганных девочек, которых она успокаивала за пару минут до этого.
"Туннель" клаустрофобичен, удушающ и, такое складывается впечатление, бесконечен, хотя это противоречит любому здравому рассуждению. Но выход есть, как с восточной, так и с западной стороны. И создали его, как и аварийную ситуацию, сами люди.