Эксперты предрекают России снижение ВВП по итогам года минимум на 1,5 процента, а промышленного производства - на 1,3 процента. Но не исключают и более критичного падения. Будем надеяться, что такого не произойдет, но в любом случае на рост экономики особо рассчитывать не приходится.
А значит, остается экономить. И тут самое время вспомнить, что еще в 2008 году президент России Владимир Путин поставил перед страной задачу на 40 процентов снизить энергоемкость ВВП к 2020 году. И вот время "Ч" настало. Благодаря закрытию или временной приостановке многих производств энергоемкость внутреннего валового продукта в этом году, скорее всего, снизится, но разве на результат такой ценой изначально была ориентирована задача?
"Есть два основных фактора, определяющих динамику энергоемкости ВВП, - структурный и технологический. В первом случае показатель меняется благодаря структурным сдвигам в экономике, например, вызванным изменением доли энергоемких производств. По этой причине спад в экономике необязательно приведет к снижению энергоемкости. Все зависит от того, какие отрасли пострадают по итогам года. Так, например, в кризисный 2009 год ВВП России снизился, а его энергоемкость выросла, - уточняет эксперт департамента по ТЭК и ЖКХ Аналитического центра при Правительстве РФ Олег Колобов, - во втором случае энергоемкость экономики снижается благодаря внедрению современных технологий, сокращающих потребление энергии. А их внедрение требует существенных вложений".
Но поскольку перспективы года нынешнего весьма туманны, давайте взглянем на наши достижения в снижении энергоемкости за предыдущие годы. Так, по оценкам минэкономразвития, отвечающего за энергоэффективность экономики, энергоемкость ВВП к 2019 году уменьшилась всего на 9 процентов. Причем в 2009-2011 годах она ухитрялась расти, а последние четыре года не падает. Сейчас этот показатель у нас составляет 0,23 килограмма нефтяного эквивалента на доллар и превышает европейский уровень на 62 процента, уровень США - на 44, Канады - на 17, а в целом мировой уровень - на 46 процентов. По мнению замглавы минэкономразвития Михаила Расстригина, если мы будем двигаться таким темпами, то снижение в 40 процентов получим лишь в 2043 году. Большинство стран мира за это время уйдут далеко вперед.
Хотя здесь, конечно, не все так однозначно. "Разрыв между целевым и фактическим уровнем энергоэффективности России можно частично объяснить разными макроэкономическими условиями, в которых решение принималось и в которых оно исполняется. Принятие решения проходило при высоких темпах роста ВВП, на фоне роста цен на топливно-энергетические ресурсы (ТЭР) и бюджетных поступлений от их экспорта. Исполнение пришлось на мировой финансово-экономический кризис 2008-2009 годов, период падения цен на ТЭР в 2008 и 2014 годах, а также введения внешнеэкономических ограничений со стороны стран Европы и США. Кроме того, установленная цель изначально являлась достаточно амбициозной и фактически означала достижение уровня энергоэффективности развитых стран", - считает Олег Колобов.
Тем не менее цель, поставленная президентом страны, в срок не достигнута и при существующем подходе достигнута не будет, констатировал руководитель рабочей группы Госсовета РФ по направлению "Энергетика", губернатор Кемеровской области Сергей Цивилев на заседании рабочей группы. Он подчеркнул, что снижение энергоемкости ВВП для всех стран мира - задача первостепенной важности. Россия сегодня в этом вопросе сильно отстает. Высокая энергоемкость ВВП говорит об отсталой и неэффективной структуре экономики с преобладанием сырьевых отраслей. Так, 83 процента совокупного потребления топливно-энергетических ресурсов приходится на четыре самых энергоемких сектора: электро- и теплоэнергетику (28 процентов), обрабатывающую промышленность (22), население (17), транспорт (16 процентов).
При этом финансирование программы "Энергосбережение и повышение энергетической эффективности", начинавшееся в 2008 году с суммы 5 миллиардов рублей в год, в 2015 году усохло практически на порядок - до 60 миллионов рублей. Этих средств хватает только на меры регуляторного, административного или организационного характера, но уж никак не на закупку энергоэффективного оборудования и модернизацию допотопных котельных и ТЭЦ, перевода их с угля и мазута на природный газ.
Примечательно, что в 2000-2008 годах, то есть постановки президентом упомянутой выше задачи, энергоемкость падала куда активнее: за эти девять лет аж на 35 процентов. Казалось бы, двигайся по проторенной дорожке, и будет нам в 2020-м счастье. Дудки! Поступили чисто по-российски, то есть наоборот: снизили темпы. Хотя за дело взялись рьяно: создали региональные фонды энергоэффективности, центры энергосбережения, ввели паспорта энергоэффективности зданий - последние, кажется, оказались единственными выжившими в битве с энергетической расточительностью. С другой стороны, все могло быть куда хуже: по данным минэнерго, с 2000 года потребление первичной энергии выросло всего на 7 процентов на фоне увеличения ВВП на 81 процент. На 8,5 процента удалось снизить потребление топлива в генерации - наиболее энергоемком секторе ТЭК. Но, как видим, одних этих усилий оказалось маловато для удовлетворительного результата.
Закономерен вопрос: что делать? По мнению Михаила Расстригина, активно модернизировать ТЭЦ под комбинированную выработку энергии, внедрять парогазовые технологии - инвестиции в этот сегмент должны окупиться в течение пяти лет. Применять энергосберегающие технологии при строительстве и капремонте жилых домов. Для сравнения: современный МКД потребляет наполовину меньше тепла, чем дом, построенный в советское время. Снять излишние административные барьеры в энергосервисной деятельности: снизить размер обеспечения контракта до 1-5 процентов от экономии, распространить на энергосервисные контракты механизм факторинга и др. А председатель Комитета Госдумы по энергетике Павел Завальный предложил узаконить штрафы за расточительное отношение к энергии.
Рабочая группа Госсовета намерена рекомендовать правительству пересмотреть подходы к реализации государственной политики в сфере энергосбережения, восстановить софинансирование региональных программ энергосбережения, а программу "Энергосбережение и повышение энергетической эффективности" поднять до уровня национального проекта или федерального проекта в рамках одного из действующих нацпроектов с определением необходимого объема финансирования.
"Энергоэффективность необходимо рассматривать не только в части влияния на экономику страны, но и брать во внимание косвенные факторы, например, улучшение экологической ситуации, увеличение продолжительности жизни, снижение заболеваемости, рост реальной покупательской способности населения, - считает председатель Наблюдательного совета ассоциации "Совет производителей энергии" Александра Панина. - И когда мы всеобъемлюще посмотрим на проблему энергоэффективности, то станет понятно, что она достойна иного уровня регулирования, а именно уровня национального проекта".