Но увы, как многие полезные начинания, природоохранная тема с течением времени была несколько извращена и даже приобрела элементы агрессии, а климатическая повестка стала рычагом устранения конкурентов при сбыте продукции на внешнем рынке.
Взять, к примеру, возможный углеродный налог, введением которого грозит Европа. По сути он заключается в дополнительном оброке с экспортеров углеродоемкой продукции (в основном коснется энергетики и металлургии). Эксперты KPMG оценили вероятный ущерб российских экспортеров при поставке товаров в Европу в 2025-2030 годах: от 6 при оптимистичном до 33 миллиардов евро при базовом сценарии развития событий. При негативном же сценарии - если налог введут уже в 2022 году и распространится он не только на прямые, но и на косвенные выбросы (то есть выбросы предприятий, как-то связанных с деятельностью экспортера: подрядчиков, поставщиков, экспедиторов и т.д.) CO2, - ущерб к 2030 году превысит 50 миллиардов евро. И нашим придется туго: Европа - самый крупный регион сбыта российских товаров, на нее приходится более 40 процентов экспорта. По данным таможенной статистики, только в прошлом году Россия отправила в страны ЕС продукции на 189 миллиардов долларов, в первой половине нынешнего года - на 67,5 миллиарда долларов.
"Климатическая повестка становится все более актуальной для российских предприятий энергетического сектора, которые уже в среднесрочной перспективе столкнутся с серьезными ограничениями на внешних рынках, прежде всего Европейского союза, - считает вице-президент Торгово-промышленной палаты РФ Дмитрий Курочкин, - трансграничный углеродный налог напрямую коснется не только крупнейших российских производителей, поставляющих товары на рынки Евросоюза, но и всей цепочки их поставщиков, что потребует глобального пересмотра не только внешней, но и внутренней экономической стратегии страны. Согласно плану Еврокомиссии, принятие соответствующего законодательства ожидается во II квартале 2021 года, поэтому у российских производителей остается совсем немного времени для адаптации к новым условиям. Но действовать нужно уже сейчас - и бизнесу, и государственным органам".
Впрочем, действовать надо и без привязки к возможному углеродному налогу. Ведь ратифицировав в сентябре прошлого года Парижское соглашение по климату, наша страна обязана снижать объемы выброса парниковых газов в атмосферу и модернизировать производство, чтобы эти выбросы стали менее вредными. Что касается энергетического сектора, то необходимо там, где возможно, сокращать долю углеводородной генерации и наращивать объемы гидро-, атомной и возобновляемой. А там, где это нецелесообразно, модернизировать ТЭС, переводя их в разряд "чистых".
Долгое время традиционная энергетика смотрела на развитие ВИЭ и малой генерации снисходительно, как на дополнительную мощность в период пиковых нагрузок. Но пути развития мировой энергетики сломали этот тренд. Киотский протокол, а вслед за ним Парижское соглашение заставили смотреть на возобновляемые источники под другим углом. Россия теперь полноценный участник Парижского соглашения, возобновляемая генерация развивается благодаря поддержке государства. Программа поддержки ДПМ ВИЭ-1 действует до 2024 года и уже показала эффективность. Программа ДПМ ВИЭ-2 будет действовать с 2025 по 2035 годы, объем поддержки около 400 миллиардов рублей. В 2036 году должен быть достигнут паритет ВИЭ и традиционной генерации, и ВИЭ смогут развиваться уже без федеральной поддержки.
По словам руководителя направления "Энергия будущего" Лондонской энергетической корпорации (London Power Corporation), министра энергетики Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии в 2010-2012 годах Чарльза Хендри, Россия слишком долго и упорно надеялась на изобилие углеводородов. При этом Саудовская Аравия, где нефти не меньше, очень активно занимается ВИЭ. Там многие крупные нефтяные компании параллельно развивают и возобновляемую генерацию. "В 2010 году, когда я стал главой Минэнерго Англии, 30 процентов электроэнергии вырабатывалось из угля. Сегодня - ноль процентов. ВИЭ в 2010 году занимали долю в 5, а сегодня в 35 процентов. То есть за 10 лет в стране создана практически новая индустрия. Выработать 1 МВт электричества стоит 45 евро. И сейчас этой отрасли вообще не нужны субсидии", - сообщил "РГ" топ-менеджер London Power Corporation.
Однако чистая энергетика не ограничивается лишь возобновляемой генерацией. Глобальная климатическая повестка, считает президент Научного совета глобальных инициатив (SCGI) Томас Блис, нереализуема без атомной энергетики, поскольку она является низкоуглеродной и обеспечивает минимизацию выбросов CO2 в атмосферу. Также атомные станции несут значительные эффекты развития и для промышленного сектора, и для местного населения, что отвечает не только климатической, но и другим целям устойчивого развития, в частности, борьбы с бедностью.
В современной энергетике сейчас отчетливо просматриваются две тенденции. Первая - не столько сиюминутная, сколь предсказуемая на ближайшие 20-40 лет цена на электроэнергию сейчас является непременным условием начинания любого инвестпроекта. А атомные станции мощностью 1000 и больше мегаватт сегодня создаются с ресурсом работы 50-60 лет и продлением службы до 80-100 лет. Так что с учетом минимального "веса" сырья в себестоимости произведенной энергии в этом сегменте отрасли ценой можно управлять в горизонте столетия.
Вторая - запрос на экологически чистую энергию. Количество выбросов CO2, связанное с деятельностью АЭС, минимально. Так что в этом плане она может рассматриваться как "коллега" солнечной, ветровой и прочей возобновляемой энергетики. Так, гендиректор "Росатома" Алексей Лихачев уверен, что без атомной энергетики невозможен чистый безуглеродный энергобаланс нашей планеты.
При этом совершенно абсурдно, что в нашей стране, строящей АЭС по всему миру, доля атомной энергетики в общем энергобалансе занимает чуть больше 7 процентов, и по прогнозу Института энергетических исследований РАН, к 2040 году в лучшем случае достигнет 12 процентов (во Франции, например, доля атома - 75 процентов). Возобновляемая энергетика тоже не прыгнет выше головы, увеличившись с 2 до 6 процентов. Ведущая роль в генерации останется у газа и даже немного упрочится, увеличившись с 52 до 56 процентов. "В России традиционно неоднозначно воспринимается проблема изменения климата и стимулируемая ею политика декарбонизации", - считают эксперты ИНЭИ РАН.