Когда с друзьями обсуждаешь школьные дела их детей, часто слышишь, что классическая литература писалась для взрослых и изучать ее в школе - неправильно. Что подростки вообще не понимают, о чем речь.
Максим Самородов: Конечно, это не детская литература. Но это не повод опускать планку изучения классики и общаться с подростками как с людьми, далекими от взрослого мира. В каких-то аспектах они понимают жизнь даже лучше нас: острее, больнее ее чувствуют. И при грамотном подходе классические произведения покажутся им куда более злободневными, чем нам.
Поделитесь, что это за подход и могут ли к нему прибегнуть и родители, а не только учитель?
Максим Самородов: Звучит банально, но подростка следует заинтересовать. Во-первых, стоит изучить способы его восприятия литературы: экранизации, пародии, даже мемы. Тут важно не опуститься до примитива, не пытаться разговаривать с подростком языком подростка - он сразу почувствует фальшь. Во-вторых, беда современных детей - то, что для них литература, история, мировая художественная культура - разные школьные предметы, не более.
Понять, что Пушкин, Глинка и Брюллов - это современники и все они жили во времена Александра I и Николая I, - для многих проблема. Чтобы связать все воедино, я бы посоветовал проводить параллели с миром искусства, науки, с историческими событиями. Третье: следуйте принципу "поучать, развлекая". Возможности широчайшие - от роликов на "Ютубе" до настольной игры по материалам к ЕГЭ.
Чувствуют ли дети, что актуальность классики не ушла, хоть крепостничество и отменили, разводы разрешили, дуэли запретили?
Максим Самородов: Нравственные константы не изменились, поменялись декорации. Я стараюсь актуализировать сюжет. Можно предложить написать ремейк, перенеся действие в наши дни: возможна ли сейчас такая семейная драма, как в "Грозе"? Остался ли в прошлом характерный для купечества патриархат? Нужно поддерживать жажду спора.
А что делать, если ребенок твердит: "А мне не нравится, это невозможно читать"?
Максим Самородов: Мне важно, чтобы у школьника была возможность смело об этом заявить. Но он должен аргументированно обосновать, почему не нравится. Пусть неуклюже, наивно. Нужно проследить логику ученика.
Какие книги из года в год попадают в список самых тяжелых?
Максим Самородов: Камнем преткновения становятся "Мертвые души" - магия бытовых подробностей многих утомляет, а ощутить уникальность гоголевского слога дано, увы, не всем ученикам. Примерно то же с "Обломовым". Огромный роман, написанный в нарочито неспешном темпе, выбивает школьников из колеи. И тут задача учителя - увлечь произведением, тем более что попытки героя отгородиться от действительности - то, что знакомо любому подростку.
А какие неизменные "бестселлеры" у мальчиков и девочек?
Максим Самородов: Большинство подростков завораживает Печорин, тип рокового красавца, играющего чужими судьбами. "Мастер и Маргарита" нравится, но старшеклассники обычно считывают лишь сюжетно-развлекательный план. Полеты обнаженной Маргариты на метле, бал у Сатаны, сатирические эпизоды в Москве - все это делает роман "бестселлером", но мешает осознанию его философской глубины.
Кажется, среди героев "чемпион по непониманию" - Татьяна Ларина. Как же она так: "Я другому отдана"! А любовь?!
Максим Самородов: Тут возможны два варианта работы. Традиционный - познакомить ученика с мнениями маститых критиков. И творческий: так как у романа открытый финал, предложить написать "сиквел" и поставить точку в этой истории. Классические трактовки необходимы, но мне всегда приятно услышать мнение детей.
А правда, что в XXI веке подростков все так же будоражит то, что Татьяна первая пишет Онегину?
Максим Самородов: Конечно! Я всегда моделирую ситуацию: "Представьте, что это переписка в соцсети. Подумайте, девушки, способны ли вы написать ему первой? Не просто: "Привет, давай пообщаемся", а развернутое послание, где говорите о своих чувствах и используете весь арсенал образов и выражений из книг, которые вы читали. Подумайте, как вы будете изъясняться с понравившимся вам человеком".
Что для подростков понятие чести, столь важное для героев того времени? Мне пришлось доказывать племяннице, что эпиграф к "Капитанской дочке" "Береги честь смолоду" - это не только про Машину честь.
Максим Самородов: Ну, это как посмотреть… (смеется). По моему мнению, такой спор - отличный повод объяснить ученику, что такое дворянская честь и почему Петруша Гринёв поступает согласно этим понятиям, а Швабрин порочит свое сословие. Но допустим, что история России - не конек ученика. Обратимся к общечеловеческим понятиям - и что увидим? Один герой полон внутреннего достоинства, а другой постоянно идет на компромисс с совестью и становится законченным негодяем. Возможно, подростку не хватает опыта, чтобы это понять, но произведение ему подсказывает.... Книга не всегда учебник, книга - это лекарство, которое каждый волен принимать или не принимать.
Чтобы уговорить моего сына познакомиться с какой-либо книгой, бабушка просит его посмотреть экранизацию. А я боюсь, что это портит литературный вкус.
Максим Самородов: Я в этом смысле ретроград: книга лучше. Учитель может показать фрагмент фильма, но не должен превращать урок в кинотеатр: сначала - страница, потом - кадр. Вкус формирует литература, кино - дополнительная возможность для изучения темы. Учитель должен постоянно подстегивать интерес подопечных к предмету. Для этого требуются артистизм, искренность. Это тяжело. Но пока моей любви к литературе хватает на то, чтобы каждый раз говорить о книгах так, чтобы детям они тоже стали нравиться.
То есть и мы, родители, должны просто говорить с подростком так, чтобы заразить своей любовью к книге?
Максим Самородов: Разумеется. Но важно помнить, что насильно привить любовь к литературе невозможно. Тяга к чтению - это внутренняя потребность, которая проявляется у каждого человека в свое время. И она может возникнуть намного позже - некоторые начинают читать запоем и в 40 лет.